Факультет по связям с опасностью
Шрифт:
Давешняя миловидная женщина, блондинка с туго заплетенной длинной косой, по-прежнему корпела за столом, и было видно невооруженным глазом, что занятия утомили ее до смерти. Иван все так же сидел рядом, только уже не возился с планшетом, а с аппетитом поглощал пирог. Аромат клубники и ванили перебивал даже сухие запахи книжной пыли. Перед блондинкой тоже стояла тарелка с солидным ломтем пирога, но она к нему так и не притронулась.
— Привет! — сказал Иван, беззастенчиво и со смаком слизывая с пальцев розовый крем. — С каких краев вы в нашу даль?
— Привет, — в тон ему откликнулась Карина. — Липецкие мы.
Блондинка завела глаза похлеще известного героя демотиваторов.
— Мы тут уже от введения во всеобщую историю не знаем, куда деваться, — заметила она, откинулась на спинку стула и вздохнула: — Все, с меня хватит.
— Введения в магию у нас нету, — с таким искренним сочувствием сказал Иван, что Карина не могла не улыбнуться, настолько он был славный. — Потому что нет такой науки, как магия. А тебе что именно надо узнать?
Карина села за соседний стол и поинтересовалась:
— Например, знающие маги — это кто?
Блондинка вопросительно изогнула бровь.
— Я, пожалуй, тоже послушаю, — сказала она. Иван устроился поудобнее и с видом знатока произнес:
— Дипломированные маги, дорогие сестрицы, имеют две ступени в ранге. Маг или ведьма — это первая ступень. Вам, — он указал на Карину, — ее присвоят после третьего курса, если экзамены сдадите. Грубо говоря, это диплом о высшем образовании. А вторая ступень — это и есть знающие маги. Туда мало кто добирается.
— Типа доктора наук? — предположила Карина и, когда Иван кивнул, спросила: — А Эльдар Сергеевич знающий маг?
Блондинка посмотрела на нее с нескрываемым неудовольствием, словно Карина спросила о том, о чем вообще не имела права вести речь. Иван ухмыльнулся, и фикса в его рту сверкнула серебром.
— Семнадцатая, — сказал он. — Ты сегодня семнадцатая что-то спрашиваешь про Эльдара. Еще две таких, и рекорд побьете.
Карина делано надула губки.
— Любопытно все-таки. Он мой куратор, к тому же…
Ответить Иван не успел: снаружи раздался рев такой силы, что зазвенели стекла. Следом раздались хлопки. Карина не успела понять, что происходит, почему вдруг стало темно, и откуда идет этот мелодичный нарастающий звон — Иван сориентировался мгновенно, столкнув ее со стула в проход между столами. Уже потом Карина поняла, что лампы на потолке взорвались, осыпав читальный зал стеклянным дождем — точно так же, после того, как все закончилось, она смогла воссоздать последовательность событий: на какое-то время стало тихо, и Иван сдавленным шепотом приказал: «Девчат, на улицу, быстрее» — Карина на карачках выползла из зала и, поднявшись на ноги в коридоре, побежала так, как не бегала никогда в жизни. Почему-то в тот миг она была уверена, что началось землетрясение, и весь студгородок сейчас сложится, как карточный домик.
Сумерки были пронизаны лунным светом и наполнены криками. Все кругом вопили, все куда-то бежали, и Карина побежала тоже, в сторону главного корпуса. Со стороны леса разливалось тусклое бледно-голубое свечение — это был странный, неживой свет. Потом Карина услышала женский вопль:
— Первый курс! Первый курс, в общежитие! — и, развернувшись, кинулась было туда, куда велено было бежать, но поскользнулась на дорожке и упала на газон, задохнувшись от боли, прострелившей ногу. Потом она увидела бегущего Эльдара,
Второкурсники вместе с преподавателями бежали туда, куда летел ящер. Среди бегущих людей Карина заметила Черникова — его практически волок за собой толстый усатый армянин, и инспектор Министерства образования сейчас пребывал в некоем подобии транса. На кончиках пальцев у него вспыхивали и гасли голубые искры. Карина смогла встать и увидела, как от леса надвигается туман — именно он был источником так напугавшего ее света. В тумане копошилось, стучало множеством мосластых ног, злобно шипело и извивалось бесчисленное тараканье воинство — светящиеся тараканы были ростом с хорошо откормленную свинью, и Карину едва не вырвало от отвращения. «Мы же были там полчаса назад», — оторопев, подумала она, и в это время земля содрогнулась, а дракон заревел и исторг из пастей столпы яркого оранжевого пламени. Ползущий строй тараканов разбросало во все стороны огненными брызгами, словно шахматные фигурки с доски, и Карина ощутила их вонь — выворачивающий наизнанку смрад протухшего мяса и гнилого бучила. На какой-то миг остальные нападавшие застыли, словно поняли, что им дают отпор, но затем тараканы снова двинулись вперед с маниакальной настойчивостью существ, которых чья-то невидимая воля посылает на неминуемую смерть.
Егор тоже был там: теми же легкими непринужденными движениями, которыми недавно он поджигал уголь в мангале, рарог метал мелкие огненные шары в тараканов, почему-то поражавшие цель с глухим тяжелым стуком. Зловоние становилось невыносимым; усатый армянин, подтащивший Черникова почти вплотную к тараканам, вдруг выбросил из рук такой огромный сноп белых искрящихся молний, что практически все насекомые растаяли, а туман испуганно подался назад, втягивая мелкие дымные щупальца за стволы сосен.
— Сдохни, падаль! — прокричал чей-то звонкий, дрожащий от возбуждения голос. — Сдохни!
Один из тараканов, мелкий и юркий, харкнул в Егора дымящимся сгустком слюны. Рарог увернулся, и сгусток, прокатившись по земле вонючим шаром, разбрызгался по траве. Карину схватили за руку и потащили к общежитию — это была та самая блондинка из библиотеки. Судя по ее побелевшему, но решительному лицу, она смогла совладать с паникой.
— Бежим! — услышала Карина ее голос, а потом горячий кулак стукнул девушку между лопаток, и Карина свалилась на дорожку, даже не успев понять, что падает.
***
— Тихо, тихо. Не дергайся, больно будет.
«Не хочу открывать глаза», — подумала Карина. Тихая тьма обморока, в которой она плавала большим серым китом, была гораздо приятнее реального мира, в котором существуют драконы и светящиеся тараканы.
— Да не дергайся ты!
Ей действительно стало больно — так, что Карина открыла глаза и со сдавленным шипением села на койке. Елена, сонная, сердитая, в белом халате поверх спортивного костюма, с неудовольствием произнесла: