Факультет Романтики. Ромфак
Шрифт:
– Что?! – я замер на месте, в голове мигом пронеслись последние события. Я свалился с небес на землю, выпав из мечты и вдребезги разбившись о твердую холодную реальность.
– Идиот! Ты что забыл, как над ней издевался? Как из-за тебя её с позором отчислили из академии, как унизили и выгнали из общаги? Как при всех ты заставлял её целовать свои кроссы, уродец? А между прочим, ей совсем теперь негде жить!
– Так пусть она живет у меня… Блин! Все-равно кровать двуспальная и холодильник полный!
Я шумно сглотнул
– Но она не стала целовать мои кроссы! А вместо этого заехала мне по роже и порвала футболку! – стал оправдываться я, с ужасом признаваясь самому себе насколько сильно она меня ненавидит. – Но… теперь все будет по-другому! Я изменился, я попрошу прошения…
– И что? Думаешь, она тебе поверит? Вот так просто возьмёт и все простит? – хмыкнул тролль, наслаждаясь собственным ехидством и моей беспомощностью. – Да она ненавидит тебя! Ты – ее самый злейший враг! Она никогда тебя не простит! И не надейся! Для нее хороший Коста – дохлый Коста!
Значит, я не могу без нее, а она со мной не может.
– И что же мне сделать? – робко спросил я, чувствуя, что ответ будет таким же безнадежным, как и в тот страшный раз, когда я посмел спросить у отца имя моей матери.
– Сгинь! Просто исчезни и не показывайся ей на глаза! – последовал незамедлительный резкий выпад. – Да и мне тоже!
Я отвернулся, чтобы этот проклятый недотролль не мог злорадствовать блеску слез в моих глазах и принялся обреченно собирать рассыпанные на кровати вещи обратно в карманы своих джинсов.
– Так, во-о-он ту блестящую карточку оставь-ка! – скомандовал хорек, проворно подскакивая ко мне и вырывая безлимитную кредитку из моих рук. – Принеси, во что ей переодеться и пожрать что-нибудь! Проснется же скоро!
Следующие минут десять я просто метался по номеру, сначала медленно и обречённо, еле волоча за собой ноги, а затем все быстрее и быстрее. Из своего шкафа я достал для Тони пару футболок. Они, естественно, оказались для нее велики – пусть тогда она в них спит. А вот та, которую я снял с себя, моя любимая, насквозь пропахшая моими духами, была самой маленькой. Мне она была узка и в обтяжку, а для нее – в самый раз. Надежда теплилась в моем влюбленном сердце. Пока оно стучит, надежда ещё есть.
– Итак, Константин Блэкстоун, слушай меня внимательно и записывай! – важно произнес хорек. – Сегодня утром принеси сюда на завтрак козий творожок с мягким голубым сыром, бутылочку парного молока, свежезаваренную арабику, но не крепкую… а то будет запор!
– У Антонины?
– У меня, идиот! Это все мне! – рявкнул чрезвычайно жадный и очень голодный недотролль, – видишь ли, мне сейчас крайне необходим кальций для моей шерстки и творожок…
– Творожок, блин! А
– Так я же его в рот положу, а не под хвост засуну! – возмутился мой пушистый заказчик, хихикая.
– А для Тони что? – не оценил его юмор я, – тоже творожок, да?
– Не, ей какой-нибудь гамбургер для набора жирка и попить что-нибудь!
В общем я внимательно и подробно записал заказ для зверька, улыбаясь про себя, что я смогу сам выбрать что-нибудь вкусненькое и для нее.
Все пункты, включая экзотический сыр, я легко достану, и завтра, как пожелал недотролль, все будет на месте строго в девять часов с доставкой прямо в постель.
Кстати, этот противный зверёк так и не представился. Буду звать его Творожок, он такой же белый и кислый, и чтобы у него все там слиплось!
– Ну все, пошел отсюда! Сгинь! Исчезни до утра! – попрощался со мной Творожок, скручиваясь в клубок и устраиваясь поудобнее на подушке рядом с Тоней. – Я иду спать… ой, отпусти, чего тебе опять надо-то?
Я изловчился и резко схватил его за шкирку за уже знакомое и помятое место в районе задницы.
– Ну хорошо, можешь не приносить мне устрицы в масле! – закатил свои разные глаза Творожок. – Жмот проклятый…
– Почему она так крепко спит? Что ты с ней сделал? – строго спросил я, хмурясь, этот вопрос волновал меня уже более получаса. – Почему она не проснулась ни от грохота, ни от нашего ора? Чем ты ее усыпил?
Творожок прижал уши к затылку и нервно облизал свой тёмный нос, его длинные усы затряслись в панике.
– С девчонкой все хорошо! Клянусь хвостом! Это эм... обычная безобидная сонная пыль, – стал проворно объяснять он. Откуда-то из-за большого растрепанного уха он вытащил горстку какого-то грязно-серого порошка и протянул мне под нос на своей маленькой лапке с розовыми подушечками. – Просто в подходящий момент кинь её в моську тому, кого хочешь усыпить и произнеси: «Усни мертвым сном, пока я не разбужу!». После этого он уснёт крепким сном и только ты сможешь разбудить спящего. Практично и очень удобно. Побочные эффекты – спящий может уснуть так крепко, что не сможет встать в туалет и описается.
Я мгновенно перевёл взгляд на Антонину, которая чему-то безмятежно улыбалась во сне, и осторожно приподнял краюшек одеяла. Не хватало мне ещё тут луж в кровати! Но, к счастью, все было сухо, однако, погодите…
Блин! Так она все-таки залезла в мою кровать в грязных джинсах!
Неожиданно, Антонина, словно почувствовав мое недовольство её поведением, что-то тихо промямлила во сне, высунула руки из-под приподнятого одеяла и потянула их... прямо ко мне, как спящий котенок тянет лапки к матери-кошке. Никогда еще в жизни я не чувствовал себя таким нужным кому-то. Никогда не хотел так кого-то защищать и беречь. Вот, все бы отдал, чтобы её обнять, но нельзя... А, вдруг, проснется?