Fallout Equestria: Обыденная нежизнь
Шрифт:
Лемон улыбнулся:
– Вот-вот. Ты слушала мои рассказы о Блоссом Три, о Лемонейде. Даже ничего не сделала, когда я этой ночью её вспомнил, – он приласкал носом её гриву.
– Так что расскажи ты мне о нём, – продолжил он. – Расскажи о Биг Эпле.
Мисти всхлипнула:
– О, Лемон, мне его так не хватает, – она крепко зажмурила глаза. – Так не хватает.
Гуль кивнул, зная, что она ощутит такой ответ:
– Верно.
Мисти развернулась и стала плакать у него на груди.
– …ещё …чересчур в этом… хорош, – пробилось сквозь её всхлипы.
Лемон поцеловал её в голову:
– Чшшш-чш-чш-чш-чш, выпускай это всё, выпускай.
И она плакала. И плакала. Потом рассказывала о Биг Эпле. Кем он был, каким он был, и почему он был ей так дорог.
И снова плакала.
* * *
Когда Мисти с Лемоном покинули спальню, родителей единорожки дома уже давно не было. Работа-с.
– Интересно, они слышали что-нибудь? – сказала Мисти. Долгий плач притупил её ощущения, пусть и успокоил.
– А какая разница?
Мисти пожала плечами:
– Ну, если они застали только нашу перепалку, то будет как-то неловко.
– Да ладно, милые бранятся… у всех такое случается, рано или поздно, – ответил Лемон.
– Ага, конечно, – пробормотала единорожка. – А мы спорим постоянно.
– Ну, не совсем, – бросил в ответ Лемон. – Каждый раз, когда у меня появляются аргументы, ты принимаешься меня щекотать. Это не спор.
Мисти не обратила внимания на этот выпад и просто села за стол:
– Так значит, парочка, да?
Гуль кивнул:
– Да, очень на то похоже. Да и какое отвращение испытают все, когда узнают, – он перевёл взгляд на Мисти: – А ещё это формально превращает одного из нас в некрофила.
Мисти, вздёрнув нос, хмыкнула:
– Я тоже двигалась!
Лемон прыснул со смеху:
– Ты ужасна.
– А ночью ты по-другому говорил, – слабая улыбка наконец поддалась единорожке.
Лемон лишь закатил глаза:
– Ну-у ладно… чем займёмся сегодня? – спросил он.
Улыбка Мисти стала шире:
– Тем же, чем и всегда, Пинки… попробуем завоевать Эквестрию!
– Ха! – удивился Лемон. – «Операция Зю и другие злоключения минкобылок»? [1] Неужели? У вас тут
Мисти покачала головой:
– Нет, только сценарий на бумаге. Там ещё пометка была, что он воспроизведён по памяти после закрытия Двери. Это радиоспектакль, да?
Лемон широко улыбнулся:
– Ага. У вас он весь есть?
– Думаю, да. Министерства, наверное, просто бесились, когда его крутили.
– Не то слово, – ответил Лемон. – Это хоть и была безобидная сатирка, но тогдашняя политическая обстановка её не приемлела. Хе. Вот, наверное, потому его выпуски полностью никогда и не звучали.
Мисти улыбнулась:
– Но ведь любой же их мог просто запомнить, верно?
Лемон ответил серьёзно:
– Ну, у нас был способ этому помешать. Кое-какой не очень безопасный метод экстракции воспоминаний с применением шаров памяти, – с неловким видом он взглянул на Мисти. – Не моего отдела специализация, правда, но… мы были в курсе, что такое имеет место.
Улыбка кобылки потухла.
– Ну, это больше к шпионам применяли, кто слишком много секретных сведений узнал, и в похожих случаях, – пояснил Лемон. – А это ж ведь публичная трансляция была. Министерства вряд ли пошли бы на копание в головах сразу всех, кто её слушал. Я даже не удивлён, что сценарии сохранились, особенно при тех повторах втайне, – гуль усмехнулся. – Да и штука-то и правда очень смешная.
Он окинул взглядом комнату:
– Гммм… а терминал у вас тут есть?
Мисти кивнула:
– В комнате родителей. А что?
– Ну, интересно узнать, что ещё есть в этой вашей хвалёной библиотеке мэйнфрейма.
– А-а. Папка его в их комнату переставил, чтобы я всяким старьём по ночам не зачитывалась, – сказала единорожка и улыбнулась: – А ещё, думаю, он подозревает, что я нашла его дневник.
– Ха, и это правда?
– Там пароль – «МЕЛЮЗГА», – ответила Мисти, заглядывая в комнату родителей. – Или был, по крайней мере. Эй, не хочешь узнать, что он там уже про нас написал?
Лемон моргнул:
– А, может, не стоит всё-таки в его личную жизнь влазить? – он осторожно заглянул в комнату, куда вошла Мисти.
Та пожала плечами и загрузила терминал:
– Если его это волнует, пусть хотя бы иногда пароль меняет.
Она взглянула на экран и защёлкала магическими касаниями по клавиатуре, ловко переходя к дневнику. Она нахмурилась:
– Он его сменил.
Лемон облегчённо выдохнул: