Fallout Equestria: Синяя молния
Шрифт:
Хотя назвать это телом можно было с большой натяжкой. Главным из того, что там находилось, была голова неопределённого цвета с подключёнными к вискам электродами и без глаз; во все стороны с неё свисали остатки выцветшей гривы, а рот и нос закрывала маска с подведёнными шлангами. Ниже шеи не было почти ничего — разве что какой-то обрывок спинного мозга с подсоединёнными проводами. Кабель шёл и от лицевой маски к динамику, прикреплённому снаружи на гладкой стеклянной поверхности.
И оттуда доносилось хриплое прерывистое дыхание.
Эми
— Знакомьтесь, — махнула Лира копытом в сторону резервуара. — Бывший директор этого места профессор Сэмпл Дэмпл.
— Что… ты с ним сделала?.. — выдавила земнопони, ошеломлённо глядя на плавающее в резервуаре тело.
— Мем про пони в банке вышел на новый уровень, — пробурчал себе под нос Шедоу. — Профессор Зодиак бы одобрила.
Лира заржала в голос, будто бы от хорошей шутки.
— О да, хоть кто-то здесь понимает весь постмодернизм ситуации… Впечатляет, да? Я выкачала из него всё, что он знал, всю информацию до последнего бита. А потом, — она кровожадно ухмыльнулась, — я отняла у него всё лишнее. И каждый день с тех пор напоминаю ему о его ошибке.
Единорожка отошла к крайней слева панели и нажала на ней большую красную кнопку.
Раздался электрический треск, и тело профессора выгнулось, затрясшись в конвульсиях. Жидкость в банке заколыхалась от движения погружённого внутрь обрубка.
Из динамика вырвался хриплый рычащий вопль, в котором не было никаких эмоций — только непрекращающаяся, абсолютная, невыносимая боль.
— Я зна-аю, Сэмпл, ты мо-ожешь нас слышать, — продолжала Лира, удерживая кнопку. — И ты по-омнишь, за что сидишь в этой банке. И ка-ак тебе сегодня напряжение? Нравится? А если прибавить?
Она резко передвинула магией находящийся рядом рычаг вверх до упора.
Вопль взлетел ещё на пару октав, но потом оборвался, перейдя в невнятное механическое хрипение. Лишь неестественные, уродливые подёргивания мышц выдавали жизнь, до сих пор теплящуюся в этом теле.
— Всё-таки отключился, — покачала головой Лира и отпустила кнопку. Затем командой с терминала заставила резервуар уехать обратно внутрь стены. — Быстро он сегодня. Обычно минут пять хотя бы держался…
— Ты… двести лет… всё это время… каждый день била его током?!
У Космик в голове не укладывался масштаб этого безумия.
— Сто восемьдесят пять, если точнее, но роли это не играет, — пожала плечами кибергуль. — Раньше, бывало, я и на час оставляла его под током… когда мне бывало особенно скучно.
— Но так нельзя! Он же тоже пони, как и ты! — воскликнул Скайблум. — Как ты можешь так поступать?!
— Ещё скажи, что жизни всех пони важны, — фыркнула Лира и прошлась по залу. Камера, захваченная полем телекинеза, поворачивалась следом за ней. — Я пока не решила, что с ним дальше делать. Наверное, оставлю его так… пока мне не надоест. Может, когда дойдёт до двухсот лет, я его
— План? Какой план? Переместиться во времени? Но зачем?! — спросила Космик. — Ты хочешь предотвратить войну? Или падение бомб? Спасти Эквестрию от ужасов конца света?..
— Да. Но прежде…
Красный кибернетический глаз на мгновение вспыхнул.
— Я. Уничтожу. Землю.
— Что? Но… откуда ты о ней знаешь?! — вытаращился Соник. — Ты же… всего лишь…
— … персонаж — ты это хотел сказать? — прищурилась Лира. — И причём весьма любимый в фэндоме. — Она покачала головой. — Аж самой тошно становится.
— Хм, если оказались верны оригинал FoE и «Проект 'Горизонты»«… — пробормотал Шедоу и вдруг, подняв голову, вперил в единорожку пристальный взгляд. — … то, может, тогда реальна и 'Антропология»[1]?!
— Браво, Шерлок! — Лира показала ежу большой палец стальной ноги. — И ты, конечно же, понимаешь, что это означает, да?
Глаза Шедоу округлились.
— Ты… ты…
— Да объясните нам, о чём вы там говорите! — воскликнула Космик, звякнув оковами.
Лира зажмурилась.
— Ах — наивные MLP-фаги, не имеющие понятия обо всём многообразии фанатского творчества, которое оказалось воплощено в реальность… Я человек, поняли?! Я человек, я рождена на Земле и попала в раннем детстве в Эквестрию, а Селестия, чтобы никто не задавал лишних вопросов, превратила меня в пони! И я думала, что я пони, но почему-то я знала о людях, о том, что они существуют, пусть и не здесь, не в этом мире! Никто меня не понимал, но я знала правду!
— Ни… кто? — повторила Космик и оглянулась на Соника и его друзей.
Пришельцы тоже предпочитали говорить «nobody» вместо «nopony».
— Надо мной подшучивали по этому поводу, в том числе и Бон-Бон, — не обратив внимания, продолжала Лира. — Но я всё равно продолжала заниматься антропологией, а когда правда выплыла, то я стала фактически связующим звеном между двумя мирами. Я — и ещё один человек, Беллерофонт Михаэлидис, который попал в Эквестрию уже взрослым и, как и я, поселился в Понивилле…
— Твою ж мать, ещё и «Ксенофилия»[2]!.. — ошарашенно прошептал Шедоу, запрокинув голову.
— Всё было хорошо несколько лет, а потом началась война. Меня пригласили работать в ДМД, в то время как Бон-Бон стала агентом контрразведки, и мы с тех пор почти не видели друг друга. Опережаю неизбежный вопрос: нет, у нас с ней не было отношений, это всё грязные фейки, которые распространяли мои недоброжелатели в Департаменте, чтобы дискредитировать мои антропологические исследования. Да-да, не все спокойно относились к тому, чем я занималась. Да и я… — на лице единорожки возникла гримаса отвращения, — больше не хочу это вспоминать. Ведь именно я, по большому счёту, и погубила Эквестрию.