Фальшивая невинность

Эрато Нуар

Весь ужин я только и думал, как вернусь к ней. Перед глазами вставали картины, от которых в брюках становилось тесно.

Не помню, чтобы когда-нибудь так хотел женщину. И теперь собственные покои казались отвратительно пустыми, а в гостевой спальне ещё сохранился тонкий непривычный аромат.

И что там Люсьенда говорила насчёт артефакта?

Мне это совсем не нравилось. Договорной брак! Разумеется, я не планировал хранить ей верность. А её саму спустя годик-другой отправил бы куда подальше.

Или эльфы

хотят привязать меня к одной женщине? Спасибо, увольте. Королева-дроу и прочие Ночные аристократки привязывают к себе мужей. Именно от такого счастья я и собирался избавиться, когда планировал операцию по захвату Селлевера.

Поймав себя на том, что меряю шагами огромные королевские покои, доставшиеся от предыдущих повелителей, я резко развернулся.

Приблизился к стене. Несколько движений, магический толчок – и дверь потайного хода отворилась.

Конечно, я поселил эльфийскую делегацию там, где за ними проще всего наблюдать. И конечно, к каждой комнате, включая комнату Траверты, вёл потайной ход.

Спустя несколько минут я вглядывался в специальную смотровую щель, максимально расширив зрачки, переключившись на ночное зрение.

Девушка спала. Сжавшись, вздрагивая во сне.

Прислонившись лбом к камню, я сжал кулаки. Хотелось войти туда. Лечь рядом. Разбудить её, и…

Или не будить. Просто прижать к себе. Крепко. Чтобы она расслабилась, сделалась мягкой и податливой в моих руках.

Нет, нужно срочно выяснить, что имела в виду Люсьенда. Какая связь между моими женщинами и артефактом.

Повернувшись, я прошёл немного в сторону. Поравнялся с потайной дверью в комнату невесты.

Она была пуста. Девушки не нашлось ни в постели, ни в соседней комнате для отдыха, ни даже в общей гостиной, куда выходили двери апартаментов всей делегации.

Я уже хотел было возвращаться к Слоу, требовать данные следящих артефактов, как наконец увидел её в небольшом внутреннем саду.

Его не отдавали эльфам в пользование, хотя, разумеется, и прогуливаться не запрещали. Хорошая новость состояла в том, что и я совершенно спокойно мог выйти сюда… воздухом подыхать, на луну посмотреть. Как и любой обитатель дворца.

А ещё – невеста бродила по дорожкам, в прежние времена усаженным цветами, одна. Задумчиво касалась голых веток некогда пышных кустов, от которых я не стал избавляться.

Немного поколебавшись, я обошёл парк, чтобы не показывать потайной выход. И двинулся ей навстречу.

Посмотрим, что ты мне расскажешь наедине, дорогая невеста.

Люсьенда слегка вздрогнула, замедлила шаг.

– Нарран, – произнесла тихо.

– Не спится?

– Люблю подумать… в саду. Вы ведь позволите мне восстановить сад?

То ли с приходом ночи – страшного времени для Дневных. То ли из-за неофициальности обстановки. Но прежняя твёрдость, напористость невесты уступила место мягкости и податливости.

А

может, она просто поняла, что давлением на меня ничего не добьётся.

– Вы решили спросить моего дозволения? – хмыкнул.

– Мне очень тяжело без растений, – она приблизилась, глядя в глаза.

– Что вы говорили насчёт артефакта? – не стал тянуть я.

– Вы уверены, что здесь хорошее место? – на кукольном личике залегла настороженная складка, девушка огляделась.

– Здесь никого нет. И никто не подберётся незамеченным.

– Хорошо, – снова уступила она. – Если вы желаете обсудить здесь и сейчас…

– Желаю.

– Вы ведь должны понимать, – показалось, она едва уловимо вздохнула. – Работа артефакта требует точной калибровки. А в вашем случае втройне.

Хм. Втройне. То есть она уже разобралась, какие расы во мне смешаны? Или говорит наугад? До заключения договора я не собирался ни во что её посвящать.

– Вы хотите сказать, что другие женщины могут сбить настройку? – приподнял я бровь.

– Именно, – согласилась Люсьенда. – Я понимаю, что вы… ммм… любвеобильны и не привыкли ни в чём себе отказывать. Но если хотите добиться результата…

– Я понял, – сухо отозвался я. Эту мысль ещё предстояло переварить.

Переждать несколько месяцев? Не такая уж непосильная задача. Если бы не Траверта, которая притягивала и манила, я бы, возможно, даже не особенно напрягся.

– И будьте любезны, впредь не посвящайте посторонних в этот пункт договора.

– Я потому и сказала, что подробности наедине, – едва улыбнулась Люсьенда. – Но я должна была вас предостеречь. Чтобы потом вы не говорили, будто не знали.

Что ж, своя логика в этом имелась. Надеюсь, Траверта не придала значения и не поняла, о чём речь.

– Вы ведь хотите ребёнка, Нарран, – Люсьенда каким-то образом оказалась совсем рядом.

Смотрела на меня снизу вверх, широко распахнув глаза и чуть приоткрыв губы. – Разве вы не думали о том, чтобы создать ему нормальные условия? А не семью, выстроенную на изменах и лжи… Или ребёнок вам нужен не сам по себе, а как часть плана?

– Странно слышать это от той, кто согласилась отдать себя и своё тело врагу, – резко отозвался я.

Чего-чего, а чтения морали от эльфов не потерплю!

Люсьенда снова вздрогнула. Чуть отпрянула, опустив глаза.

– У нас уговор, – добавил я. – Будьте любезны его исполнять, не пытаясь разобраться в моих причинах. А я подумаю над вашими словами.

Я уже развернулся уходить, когда плеча коснулась мягкая женская рука.

– А вы не думали, что можете понравиться мне сами по себе, Нарран? Вы же красивый, сильный мужчина. Среди эльфов таких редко встретишь…

Что правда, то правда. Тощие, мягкие, длинноухие – вообще не понимаю, каким образом они размножаются. Женские сердца завоёвывают.