Фальшивые небеса

Мясоедов Владимир Михайлович

Эту машину ненавидели пилоты, поскольку изначально спроектированная для космоса, в атмосфере она вела себя примерно как гибрид кирпича с неуправляемой ракетой. Под каждым их ругательством мог подписаться любой пехотинец, которому довелось под огнем противника выползать из тесных противоперегрузочных ложементов, куда определил людей технический гений создателя сего замечательного аппарата. С дружными матами разных родов войск были согласны даже всем вечно недовольные костоправы из медицинской службы, уставшие по кускам вырезать из легко сминаемых при аварийной посадке машин то, что еще недавно было веселыми улыбающимися парнями. А еще стоило добавить тот факт, что проведшая в тесных вертикальных ложементах более чем пару часов десантная партия практически гарантированно обретала чуть ли не поголовные признаки стойкой клаустрофобии и после

окончания миссии стройными рядами шествовала на поголовную психокоррекцию.

В общем, тяжелый десантный истребитель надолго вошел в перечень флотских проклятий и породил немало смешных и страшных баек, базирующихся на реальных событиях. А уж его поистине "легендарная" надежность, особенно при посадке на необорудованные космодромы или не дай духи космоса прямо на позиции выбитой ПКО или городские кварталы, была просто невероятной. Пилоты "Гробов", к которым как раз и относился Алекс Вей, всегда таскали с собой гору инструментов и запасных частей начиная от плазменного сварочного аппарата и заканчивая балками судового набора. И нередко оказывались еще и вынуждены докупать за свои личные накопления технические базы по обслуживанию и ремонту. Убедить руководство, что пилоту жизненно необходимы такие вот специализированные знания и, следовательно, государство должно оплатить их получение, удавалось лишь очень редким счастливчикам.

Правда после всего этого на флоте за пилотами десантных истребителей плотно утвердилась слава сумасшедших умельцев на все руки, способных с помощью набора выживания, груды металлолома и такой-то матери починить любое устройство гражданского или военного назначения. От плазменной винтовки и до самогонного аппарата. Конечно же, в том случае, если поставляемой им выпивки будет в достатке.

Громко чихнув, кое-как оклемавшийся Алекс поудобнее схватился за край свисающей с потолка балки и принялся аккуратно подтягиваться, стараясь как можно меньше тревожить застывшие в неустойчивом равновесии конструкции. Солидная щель между потолком и частично обвалившейся стенкой коробки гауптвахты буквально манила пилота. Тем более, что плотно заваленный дверной шлюз не внушал никакого оптимизма. Ободрав в нескольких местах спину и чуть не распрощавшись с жизнью из-за не вовремя просевших строительных плит сиделец наконец то выбрался на свободу, подобно беспомощному червяку весомо приложившись при падении о засыпанные кусками пластобетона и какими то искореженными железками плиты космодрома. И буквально через пару мгновений после этого коробка гауптвахты сложилась внутрь себя, поскольку несущие конструкции не справились с резко увеличившейся нагрузкой. С той позиции, где лежал пилот, было отлично видно, что на крыше плоской вытянутой постройки скопились просто непомерные завалы строительного мусора...В недавнем прошлом бывшего западным крылом полицейского участка. Удар, пришедшийся в учреждение правопорядка, обрушил его как минимум на треть. Да и остатки выглядели какими-то...Обшарпанными.

– Кха! Тсс...Черт!
– Поморщившись от перекручивающей тело боли от множества уже начинающих наливаться гематом Алекс обратился к безучастно проплывающим перед его взором легким перистым облакам раскрашенным светом то ли восходящего то ли заходящего светила.
– А ведь был бы штатской крысой, принялся бы ждать, пока помощь не придет. И стопроцентно склеить ласты под всем этим мусором.

Еще через несколько секунд в мозг распростершегося на таком удобном бетоне человека постучалась некая мысль, от которой в первый момент отмахнулся даже натренированный на обработку большого массива информации мозг пилота ВКС. Но только мысль была уж чересчур настырная.

– Какого?!
– Наконец-то осознавший окружающую необычность Алекс резко приподнялся, зашипев при этом от боли.
– Не понял?! Это что шутка?

Пейзаж, который наблюдали глаза пилота, дополненные специализированными имплантатами, был очень красив. Белые облачка, синее небо, горы...Вот только никаких гор вблизи Амаласунты не было. Во всяком случае, до момента его, Алекса, попойки. И если кардинально поменять ландшафт и убрать мешающую ему деталь земной поверхности он еще мог, если бы добрался до главного калибра одной из прикрывающих планету орбитальных крепостей, то вот как насыпать на ровном месте подобную возвышенность представлял себе очень смутно.

Все еще не понимающий, где он находится и что за бардак кругом творится, Алекс поднялся на ноги и поплелся к ближайшим дверям

уцелевшей части полицейского участка. Внутренний дворик этого учреждения, в котором и стояла гаупвахта, окружали трехметровые стены, гладкий бетон которых исключал всякую возможность бегства. Если под рукой нет комплекта альпинистского снаряжения или переносного антиграва, конечно же. Завал образовавшийся на месте разрушенного крыла выглядел чуть более проходимым, но именно выглядел. Участвовавший в десантных операциях военный прекрасно знал, как легко переломать ноги на залежах строительного мусора. Особенно если они еще не отлежались и могут от малейшего сотрясения "поплыть". Чтобы выбраться к людям тому, кто покинул гостеприимный приют для различного рода правонарушителей, требовалось пройти еще и через здание полиции. Вей уже бывал в нем несколько раз, по разным поводам, а потому примерную географию своего маршрута представлял, шагая по заброшенному участку.

Внутри цитадели стражей порядка оного самого порядка не было. Повсюду имелись следы панического бегства в виде разбросанных личных вещей, переломанной либо просто опрокинутой мебели и даже отпечатков чьих-то то окровавленных ладоней на стене. Путь Алекса перегородил завал из обрушенных потолочных плит, из под которого торчали чьи-то ноги в дорогих туфлях натуральной кожи. Протиснуться в этом месте нечего было даже и пытаться, а потому растерявшийся человек огляделся по сторонам, прислушался и, держась за голову, свернул в боковой коридор. Ему показалось, что оттуда доносится какой-то шум, и с каждым пройденным шагом в выбранном направлении уверенность в собственной правоте у пилота только крепла. Недолгие метания в поисках выхода и источника звуков привели его к частично свободному дверному проему, перегороженному закопченным остовом грузового флаера. Был бы бывший пилот моложе лет на двадцать, пожалуй, он мог бы воспользоваться найденным выходом назначению. А так только и сумел, что, встать на карачки и заглянуть под днище влепившегося в землю в на редкость неудачном месте транспорта. Да так и замер в не слишком удобной позе.

– Вот же ж срань!
– Пробормотал Алекс Вей, помотав из стороны в сторону головой, которая и без того гудела у него немилосердно.
– Лучше бы я в том кабаке на отряд военной полиции напал. С оружием. И с нанесением тяжких телесных, вплоть до летальных. Этих бездельников давно пора было проучить, а шансов выжить на внепланетных рудниках все же больше, чем под волной злого до чертиков десанта.

Как оказалось коридор, приведший его сюда, выводил не на улицу, а на небольшую террасу, расположенную на втором этаже здания и служившую чем-то вроде небольшой рекреационной зоны. Во всяком случае, черная жирная земля, вылетевшая из разбитых ваз, где росли разные фикусы, как земные, так и инопланетные, сумевшие приспособиться к климату прародины человечества, теперь густо устилала пол и была перемешана с самими растениями. Но не они привлекли внимание бывшего военного, а происходящее дальше по улице действие, для которого впечатлительные личности подобрали бы слово "трагедия", а здравомыслящие "резня".

Толпа, состоящая примерно из полусотни человек, среди которых Алекс парочку даже где-то видел, металась из одной стороны в другую, словно обезумевшее стадо, повинуясь резким гортанным командам, отданным с явным акцентом и еще больше исказившимся, пройдя через не слишком то качественные внешние динамики десантных скафандров. А его пастухи, в количестве четырех штук, щелкали тех, кто оказался недостаточно расторопен. Разрядами из ручного оружия щелкали. Поток пойманной в магнитную ловушку плазмы при столкновении с человеческим телом оставлял на месте последнего живой кричащий факел, свидетельствуя о том, что регулятор мощности оружия выведен на самый минимум, применяемый обычно лишь на учебных стрельбах.

– Влево! Живей! Живей! Живей толстые неверные свиньи!
– Почти нечленораздельно насмехался едва видимый Алексом ублюдок, пристреливая очередного несчастного, которым оказался пожилой мужчина с покрытой полуседыми волосами головой, немного прихрамывающий на правую ногу и непонятно как сумевший дожить до этого момента.
– Слово Малина вам было сказано? Было! Так что ж вы, толстобрюхие дети порока, не следовали ему? Не молились ежедневно? Не каялись в грехах своих еженедельно святым людям, жрецам и слугам его? Не изгнали и не перебили еретиков, осмеливавшихся утверждать, будто бога нет? А может вы и соглашались с ними? Вправо! Вправо! Кому сказал, вправо, а не влево!