Фальшивый наследник
Шрифт:
– Ты хотя бы руками показывай, чего тебе надо - сказал я ему, подымая разбитое тело.
– А то снова обделаешься прямо в палатке, возись потом тут с тобой.
Малой явно шёл на поправку, видать истраченный мной, на его голову и порез на боку, пузырёк с йдом, сделал своё дело. Он самостоятельно справился с нуждой, дошёл до костра и без моей помощи сел возле него, жадно поглядывая на пустую кружку.
– Пить тебе много надо, здесь ты прав. Сейчас вскипячу. Извини, не подумал - сказал я ему, наливая воду из фляги.
Парень облизнул пересохшие губы и чего то громко каркнул в ответ, а потом, сглотнув слюну, протянул
– Чего, так пить будешь? А не боишься, что тебя после неё... Хотя о чём это я? Вы тут, наверное, и не слышали про такое - проговорил я, не сильно заботясь о том, понимает ли меня собеседник.
– Ну, что ж, есть желание - пей не кипячёную. Мне не жалко.
Наблюдая за тем, как сидящий на против меня человек, опустошает двухсот граммовую ёмкость, подумал, что не мешало бы ещё сегодня сбегать к реке, за водой, не догадался дождевой набрать, придётся тащиться туда. Но почти тут же решил, что за ней можно и завтра сходить, вместо утренней зарядки, а сейчас есть смысл заняться самообразованием, чем раньше начну, тем быстрее закончу.
– Серж - ударив себя рукой в грудь, громко сказал я и посмотрел в глаза, утолившему жажду, человеку.
– Братек - ответил он, сделав точно такое же движение.
– Рука - похлопав левой рукой по правой, снова громко и внятно заявил я.
– Трылм - понимающе закивав, произнёс парень.
– Голова - легонько похлопав себя по верхней части тела, не сказал, а, пожалуй, что спросил я.
– Претколтч - ощупав повязку на своей, почти по слогам ответил парень.
– Вот это совсем хорошо. Стало быть, мы друг друга понимаем. Тогда поехали дальше - радостно потирая руки сказал я и ткнув указательным пальцем в нос, развёл их в стороны.
– Хромф - произнёс учитель и тут же вытер свой, тыльной стороной ладони.
За час с небольшим я заучил первые тридцать пять слов из местного словаря. Можно было бы и больше, но мне важно их на всегда запомнить, а не поставить галочку, что выучил и завтра не вспомнить, как будет по местному ухо или палец. Да и братишка Братек устал по десять раз проговаривать мне одно и тоже слово, стараясь сразу же поставить свой оригинальный акцент. После урока я налил в кружку водички, открыл последнюю банку тушёнки и поставив всё это перед ошарашенным жителем "тёмного королевства", сказал:
– Рубай! Заработал.
Сам же взял в руки холодное оружие, доставшееся мне от разбойника и начал выписывать им различные кренделя в воздухе, вспоминая, как это делал персонаж из одной старенькой игры. Меч весил не больше килограмма, поэтому работал с ним почти так же, как и с джойстиком, легко и непринуждённо. Занятие так увлекло меня, что я даже не заметил, когда именно, вместе с громкими и резкими выкриками типа: "ух" и "э-э-х" из меня начали вылетать, и более пронзительные слова, и высказывания. Да и не вспомнил бы про них, закончив упражняться, минут через сорок, если бы не жилец, всё это время, сидевший в палатке.
– Бздынь, тынь, дрынь - примерно в этом духе он прокомментировал мои действия, добавив к ним ещё несколько десятков предложений, в которых, это было видно по лицу говорившего, он восхищался моими выкрутасами.
Перевести их, я естественно не мог и не обратил бы внимания, на очередное покаркивание гостя, если бы в конце своего повествования он внятно не добавил: - Здох сук! Твойя мат! Тронл дуф?
– Вот почему так получается?
– подойдя к матерщиннику, спросил его я.
Парень внимательно слушал меня, кивал головой, а когда я замолчал, снова спросил:
– Здох сук. Твойя мат - тронл дуф?
Ну и что мне ему на это ответить? Как перевести? Дословно? Так сомневаюсь, что такой перевод ему хотя бы чего то объяснит. Подробно, с пояснениями? Так на это у меня точно не хватит словарного запаса, тридцать пять слов, для такого дела, маловато будет.
Глава 8
На шестой день, нашего совместного с Братеком проживания, в моём арсенале имелось почти двести местных слов, за которые я мог поручиться головой и что то около трёхсот, дающих мне намёк на их принадлежность тому или иному предмету. А у него в багаже розовел шрам, длинной с местный дротик и покрывшаяся коркой левая часть затылка, уже дающая парню возможность самостоятельно передвигаться на дальние расстояния, но не позволяющая преодолеть их так быстро, как ему бы того хотелось. Получается так, что жизнь в одной палатке пошла нам обоим на пользу.
– Давай собираться - предложил я своему однопалаточнику, само собой на его корявом языке, сразу же после окончания завтрака, обнулившего мои и без того скудные запасы.
– К реке пойдём, там и воды вдоволь, и пожрать чего найдётся.
Слова "пожрать", в лексиконе этого парня, до встречи со мной, не имелось, но сейчас он, уже хорошо знает, чего оно обозначает и может его произносить, практически не коверкая, когда чувство голода напрочь перекрывает безграничное терпение, идущего на поправку человека.
– Ты обещал показать, где лежит Шкртел. Без этого никуда не пойду - таким был мой перевод его слов, сказанных мне жёстко, но с уважением.
– Покажу. Он там лежит - сказал я коротко и махнул рукой в сторону дороги.
Хотелось ещё чего то добавить к сказанному, но подходящих слов не нашлось, а говорить по русски, только воздух зря сотрясать, всё равно меня здесь никто не поймёт. Братек кивнул головой и начал собираться, хотя чего ему собирать. Своих вещей раз два и обчёлся, а у, назначенного мной братом, Шкртела, было их и того меньше, щит да меч, остальное пошло раненому на повязки.
Состояние моего подопечного достигло такого уровня, что он спокойно мог выдвигаться в нужном ему направлении, но я сумел убедить парня в том, что его здоровье пока не соответствует идеальному и доказать ему необходимость, хотя бы ещё несколько дней, поваляться в моей палатке. Мне, как воздух, нужны суток пять, а лучше семь, чтобы пополнить свой словарный запас до приемлемого минимума, довести процент попадания дротиков в цель, хотя бы до пятидесяти и окончательно определиться, стоит ли дальше топать вместе с этим бедолагой или идти на встречу неизвестному самостоятельно. Перед уходом к реке ещё раз осмотрел заживающий порез на боку горе вояки, потрогал его рану на голове и найдя их состояние вполне удовлетворительным повёл несчастного к могиле брата, выкопанной мной через день после их сражения с придорожным хулиганьём.