Фамильное проклятье
Шрифт:
– Степан, ты просто кривляешься. Не можешь простить ей, что она тебя бросила.
– Она – меня? Она – меня?! – подскочил Степан. – Я застукал ее верхом на каком-то арабе, да будет тебе известно. На моем французском шелковом постельном белье. Она и не собиралась меня бросать! У меня уже появились новые проекты, замаячило настоящее дело. И она об этом знала. Она никогда бы не бросила меня по доброй воле. От меня уже пахло деньгами, девочка моя. Неужели ты так плохо знаешь свою подругу?
– А по-настоящему большая пакость ей по
– Если только будет уверена в собственной безнаказанности, она совершит все, что угодно.
– Степа, прекрати. Мне не нравится этот разговор, – сказала Настя. – Светлана – моя единственная подруга.
– И я тебе не раз выражал сочувствие по этому поводу. Ты вообще задумывалась, почему она к тебе прицепилась?
– Мы знакомы еще со школы!
– Так ты подумай, почему она к тебе прицепилась в школе. Настя, отбрось свою щепетильность и дурацкое чувство долга. Светке нравится отбивать у тебя мужиков. Она ловит кайф, когда ты, вся из себя красивая и изысканная, остаешься у нее, плебейки, в фарватере.
– У плебейки? Степа, мы с тобой говорим об одной и той же женщине? А вот вы, – Настя воззвала к Стасу, – вы ведь видели Светлану. Что вы можете о ней сказать?
– Ничего столь же категоричного. Но она… как бы это сказать… строила мне глазки.
Настя выпрямилась и уставилась на Стаса:
– Все-таки строила?!
– А что? Неужели я не могу заинтересовать женщину?
– Да нет, дело не в вас, – пробормотала Настя, смутившись.
– Когда же ты повзрослеешь, подружка моя? – вздохнул Степан. – Твой наив не поддается коррекции. Сколько раз я тебя пытался образумить, а ты? Светик то, Светик се…
– Знаешь, Степа, что ты сейчас делаешь? Ты пытаешься испортить мне настроение. И надолго.
– А в кабинете вашего отца, – неожиданно спросил Стас, – висит случайно не фотография Анны Ивлевой, прабабки Анастасии?
– Точно, висит. А как вы узнали? Вероника рассказала? Кстати, будьте добры, удружите мне свою визитку. Отдам родителю. Только не говорите ничего своей Веронике. Пусть его появление будет для нее сюрпризом.
– Мои бабушки с ума сойдут, когда узнают, что ты, Степа, – потомок Шестакова, – покачала головой Настя. – Столько раз об этом говорено, столько лет история обсасывается со всех сторон, и тут вдруг окажется, что они лично знакомы с правнуком демонического ротмистра!
Стас наморщил лоб. Он где-то недавно слышал это слово – демонический. Только никак не мог сообразить, где и в связи с чем.
– Я вас подвезу? – предложил Степан, когда разговор закончился и пора было откланиваться.
– Да нет, спасибо, я на колесах.
– О! – обрадовался тот. – У меня автосалон на Коровинском. Если что – милости просим. Дружеские скидки круглый год. Салон «Эллада».
Он достал из внутреннего кармана и сунул в руку Стасу свою визитку, выполненную буквами, стилизованными под
– Дайте на обратной стороне напишу номер своего мобильного. Настины друзья – мои друзья. И, кроме того, вы спасли моего папочку от сердечной болезни.
Степа бесцеремонно хлопнул Стаса по плечу и первым вышел на лестничную площадку. Стас ненадолго задержался.
– Вы узнали все, что хотели? – полюбопытствовала Настя.
– Да, и спасибо за это вам.
– Когда мы встретимся? – непроизвольно вырвалось у Насти.
– Мы? Ну…
– Я хотела сказать – если вам что-то еще понадобится.
– Я позвоню. Непременно позвоню. Может быть, еще сегодня.
Стас боялся, что он понял ее неправильно. «А что, если этот чудесный вопрос задало ее подсознание? – думал он по дороге домой. – Может, она мечтает о скором свидании со мной?»
Дома Стаса ждала жена. Шикарная брюнетка со стрижкой «под мальчика».
– Дорогой, – заявила она, не давая мужу толком раздеться. – Я хочу сделать себе подтяжку лица.
Стас на секунду замер в раздумье. Потом спросил:
– И что означает это заявление? Что тебе нужны дополнительные средства или что ты ложишься в клинику?
– И то, и другое.
– Сколько и насколько?
– Ты как-то уж слишком лаконичен, – нахмурилась Вика.
– Ну и что?
– Это как-то… неправильно.
– Почему?
– Ведь я же тебя люблю.
Стас весело рассмеялся. Развязав галстук, он бросил его на спинку кресла. Свитер полетел на диван, рубашка – на тахту в его спальне. Вика шла за мужем, собирая вещи в охапку.
– Значит, спишь ты с кем-то другим, а любишь меня. Забавно.
– С чего ты взял, что я с кем-то сплю? – Большие Викины глаза стали еще больше.
– Потому что со мной ты этого не делаешь. Должна же ты с кем-то спать?
– Да нет, я просто… Ну, бывают же обстоятельства.
– Ты не хочешь переехать к этим обстоятельствам жить? – спросил Стас, заваливаясь на тахту.
– Не выдумывай, Стасик.
– Перестань называть меня ласкательными именами.
– Почему? – надула губы Вика.
– Потому что в твоем исполнении это звучит как издевка.
– Скажите пожалуйста! Может быть, мне тебя по имени-отчеству величать?
– Так сколько тебе надо денег? – проговорил Стас усталым голосом.
– Ну… Хотя бы еще тысячу «зеленых».
– Да ты с ума сошла.
– Красота требует денег, милый. В нее надо постоянно вкладывать и вкладывать средства.
– Обидно только, что вкладывать приходится в красоту, которая не приносит лично мне никакой пользы.
– От красоты не бывает пользы, – буркнула Вика.
– Но она и удовольствия не приносит, – отрезал Стас. – Вернее, может быть, кому-то и приносит…
– С чего это ты вдруг заговорил о ком-то? Да так настойчиво!
– С того, что я частный детектив и вообще не дурак.