Фамильяр ее ведьмачества
Шрифт:
– Говорил тебе, – зашипел он на Арика. – Разбуди ночью, накорми еще раз!
– Сон важнее, – невозмутимо отозвался целитель, не отрываясь от ярко горящего костра. И только в его глазах, черти,
– Я знаешь ли, тоже, растил крылья не для того, что бы от них, с самого утра пытались оттяпать приличный кусок.
Сложить картинку воедино, не составило труда. Ночь, голоса, тепло, одеяло.
Ночью вернулся дракончик, стал большим, лег рядом и прикрыл меня своим крылом. А я зубами…
Пока санный мозг соображал, дракончик снова стал маленьким милахой. С очень обиженным взглядом и смотрел он на меня.
– Крох, – сложила умоляюще ладони. – Прости меня пожалуйста. Одеяло было таким теплым, а вы его… – расстроено махнула я рукой. – Ну и я его зубами, чтоб вы не забрали. А это оказалось крыло.
Попыталась я путано себя оправдать. А кроха стоит и задумчиво молчит, кажется, даже глаза зажмурил от… удовольствия?
– А что, – ухмыльнулся он, переступая с лапки на лапку. – Мне понравилось.
Посмотрели
– Мазохист, – выдала я на одном дыхании и тут же заткнула рот ладонью.
– Укус понравился? Так ты попроси, Яринка повторит, – откровенно издевался Арик. – Глядишь, и мясо жарить не придется или на обед оставим.
– Имя понравилось, – сверкнул не добрым взглядом дракончик, в сторону потешающегося целителя. – Крох! Звучит грозно, я бы даже сказал, устрашающе.
Стою, офигеваю от происходящего и понимаю, ни за что не признаюсь в том, что это не имя, а всего лишь сокращенное от «кроха». Жизнь в данный момент важнее правды, тем более, моя жизнь.
Как говорится, ложь во благо. Аха, в мое благо. Если узнает правду, вырастит и откусит мне голову. В этом не сомневалась.
В общем, дракончик больше не гневался, не обижался, а прибывал в состоянии «раздут от важности».
Конец ознакомительного фрагмента.