Фанатка драконов в академии вампиров
Шрифт:
Тут я заметила кое-что еще, поразившее даже больше радостной улыбки вампира.
– Вэрд… у тебя ошейник?!
– Да, – принц отвел назад волосы, гордо демонстрируя модное приобретение. – Не только женщинам закрывать шею и играть этим любопытным аксессуаром, показывая благосклонность или холодность. Мне тоже захотелось. Это особенный вариант, мужской. Ты видишь брутальность линий и особенно шипов?
– Да… определенно. Вариант мужской.
– Хотя… может, стоило заказать затычки для ушей, – Вэрд задумался.
– Если хочешь что-то заказать –
– Серьезно?!
– Да, я теперь увлекаюсь дизайном. Если хочешь, могу придумать особо модную конструкцию. С кисточками на концах. Как тебе?
Судя по молчанию Вэрда, его фантазия забуксовала на этой картине. А я решила, что затычки для ушей не должны войти в моду, поэтому их дизайн будет ужасен.
В доме мы снова взялись за эксперименты. Ни слуг, никого другого, помимо нас здесь не было, хотя я бы, наверное, не удивилась, если бы Эрик достал из подвала пару подопытных вампиров. Так что тренировалась я на принцах. По переменке. Экспериментировала с разными видами своих криков, вдруг что-то не учли в прошлый раз? Меняла громкость, тональность, звуки. Пока получалось странно и совершенно непонятно. Почему именно «а»?! Что же касается дальнобойности моих криков, то практика показала: все банально зависит от того, достигают ли звуковые волны вампира. Если вампир меня слышит – то отключается. Если не слышит из-за дальности или толщины стен, то не отключается.
– Интересно… если я буду не кричать звук «а», а петь его? Или даже настоящую песню? В словах тоже есть звук «а»… В конце концов, сирены ведь именно поют – и в этом их сила. Я ни разу не пела при вампирах.
– А как ты поешь? – заинтересовался Эрик. Сейчас была его очередь принимать на себя удары моего дара. Вэрд оставался снаружи дома и дожидался, когда я выгляну в окно, просигнализирую, что можно заходить.
– Пение сирен очаровывает. У меня не получается очаровывать и пою я отвратительно. Но… на вампиров же это действует как-то иначе.
– Может быть, именно в пении начнут воздействовать другие звуки? – оживился Эрик. – Может быть, даже иным образом, а не только отключением? Нужно попробовать. Давай, Шейла. Спой что-нибудь. Именно песню, не «а».
Я порылась в памяти, вспомнила нежную песню, которой мама намекала папе на подарки – и он, конечно же, поддавался. Сосредоточилась… ну и спела.
У Эрика дернулся глаз. Присмотревшись, отметила, что лицо вампира слегка перекосило. Ни падать в обморок, ни дарить мне что-нибудь он явно не собирался.
Я вздохнула.
– Если после этого ужасного пения ты решишь от меня избавиться и отошлешь в Ливьеру, я пойму.
– Не отошлю, – заверил Эрик мужественно. – Только если ты пообещаешь не петь при остальных. – И задумчиво добавил: – По крайней мере, до тех пор, пока мы не найдем магическое применение твоему пению. Может, нужно будет еще потренироваться на вампирах, выбрать подходящие песни…
И это после моих бешеных воплей, на песню даже отдаленно не похожих?! Я восхищена.
Вэрду
– Вы не слышали ничего странного? Кажется, пленник очнулся и что-то вопил. Эрик. Ты говорил, что это будет пленник, а не пленница.
– Что?.. – выпалила я, переводя изумленный взгляд с одного на другого.
Эрик изменился в лице.
– Совсем забыл… Пойдемте вниз. Он не должен нас видеть.
Мне все-таки пришлось покричать на незнакомого вампира. В подвале дома оказалась настоящая темница с несколькими камерами для заключенных. Поднимались мы назад, на первый этаж, в потрясенном молчании.
Я все никак не могла осмыслить: Эрик раздобыл вампира для экспериментов над ним.
Вэрда прорвало первым:
– Пятьдесят секунд! Пятьдесят секунд провалялся один из древних!
– Вэрд, поклянись. О даре Шейлы никто не должен узнать.
Закрыв на ключ выход к темницам, Эрик обхватил меня за плечи и заставил посмотреть на него.
– Шейла, ты понимаешь всю серьезность происходящего?
– Да. Ты свихнулся. Вы оба свихнулись. Похитить вампира, посадить в клетку! И все ради наших экспериментов…
– Я не похищал его. Только позаимствовал. Он в заключении сидел, так что временная смена одной камеры на другую особой роли для него не сыграет.
– Даже положительно может на здоровье сказаться. Прогулка все-таки, – вставил Вэрд.
– Шелли, – позвал Эрик.
– А? – я снова на него посмотрела.
– Ты бы поосторожней с этими звуками, – тихо вставил Вэрд.
– Это древний вампир. Не самый сильный, но все-таки древний, – заговорил Эрик серьезно. – Ты отключила его всего на пятьдесят секунд, но твоей силы хватило, чтобы отправить в беспамятство древнего вампира! Ты понимаешь, как это опасно?
– Понимаю, – я вздохнула, вынужденно беря себя в руки. – Если кто-то узнает – мне не поздоровится.
– И мой статус не всегда сможет защитить, – Эрик кивнул. – Результаты сегодняшнего эксперимента должны остаться в тайне. А все остальное… – Эрик тяжело вздохнул, – интерес других вампиров к тебе я постараюсь предотвратить.
Грохот раздался неожиданно. Дом содрогнулся. Эрик потрясенно замер. Вэрд схватился за голову.
– Мы самоуверенные идиоты…
– И даже в некоторой степени предатели Бладэрдвейна, – добавил Эрик ошалело. – Мы должны вернуть пленника!
Оба вампира рванули на выход. У меня только волосы взметнулись от скоростного движения – и я осталась одна. Правда, спустя секунду Эрик вернулся, обхватил за плечи, впиваясь в лицо безумным взглядом.
– Шейла, оставайся здесь!
И снова умчался. Видимо, ловить выпущенного по неосторожности преступника.
Я бросилась к окну, выглянула на улицу. Увы, никого из вампиров уже не увидела. Двигаются они с такой скоростью, что вполне могут уже прыгать где-нибудь на границе Бладэрдвейна.