Фанатка голого короля
Шрифт:
Я посмотрела на серую трубку, лежащую рядом с сахарницей.
– Ваш домашний аппарат такой же, как у меня, имеет определитель и сохраняет в памяти последние сто соединений. Можете просмотреть список? Сейчас люди чаще звонят на мобильный телефон, чем на стационарный, контактов не должно быть много.
Таня кивнула и начала нажимать на кнопки.
– Вы правы, есть номер, который мне незнаком, записывайте.
Я поблагодарила девушку, распрощалась и пошла к выходу. Уже стоя на пороге, задала пришедший в голову вопрос:
– У Макеевой, наверное, была близкая подруга?
Юрий, усмехнувшись, открыл дверь на лестницу.
– Один раз мы отмечали вместе день
Я задумалась.
– За столом собралась очень узкая компания – вы вдвоем да я, единственная гостья, более никого. Накануне Лена предупредила меня: у мужа пару недель назад скончался отец, устраивать шумную вечеринку нельзя, посидим в тесном кругу, и лучше ни словом не упоминать о покойном.
– Вот и ответ на твой вопрос. – Макеев поморщился. – Мой отец действительно умер, тут все без обмана, но ушел он в мир иной, когда я учился в девятом классе. Нет, у Елены не было задушевных приятельниц. Наша свадьба прошла очень тихо, мы просто расписались в загсе. Я предложил Лене созвать гостей, снять ресторан, купить белое платье. Думал, любой женщине, в особенности если она впервые идет под венец, хочется праздника. Но Лена отказалась от торжества, заявила: «Зачем нам кормить толпу людей? Лучше истратить деньги на поездку за границу. Давай слетаем на Мальдивы первым классом? Ни в чем себе не будем отказывать». Так мы и поступили. Я тогда подумал, что девочка, воспитанная в детдоме, во взрослой жизни оказалась очень рациональной, небось в интернате всякие уси-пуси были не в ходу. То, что ее мать жива, для меня открытие. Больше мне сказать нечего. Ты случайно не торопишься?
– Наличие матери не исключает жизни в интернате, – пробормотала я, уже выходя на лестничную площадку, – некоторых «заботливых» мамочек лишают родительских прав. До свидания, извини за беспокойство.
Макеев не потрудился проститься, потянул дверь на себя. Раздался щелчок запираемого замка.
Я спустилась во двор, села в машину и предприняла попытку привести в порядок мысли.
Наша дружба с Еленой началась после того, как она организовала для меня встречу с читателями в крупном книжном магазине. Я тогда уже была вполне успешным писателем, не раз проводила автограф-сессии и воспринимала общение с поклонниками как тяжкую обязанность. Почему? Администрация любого магазина всегда сажала меня на неудобную табуретку без спинки и ставила передо мной крохотный, высотой до коленей стеклянный столик. Попробуйте посидеть скрюченной два часа, и поймете, как это приятно. В большинстве магазинов нет микрофонов или они не работают, и приходится кричать во весь голос, чтобы присутствующие тебя услышали, а принести мне бутылочку воды никто не догадывался. В толпе находятся разные люди, некоторые приходят, чтобы сказать гадость, другие поели лука-чеснока и лезут целоваться, многие поклонники кашляют, чихают, сморкаются. Под конец встречи выносят букет лилий, и я моментально покрываюсь красными пятнами. Бесполезно говорить, что у меня на них аллергия, мне обязательно подносят охапку этих одуряюще пахнущих цветов.
Но в тот день, когда встречу организовала Макеева, все было иначе. Удобные стул и стол, кондиционер не дул мне прямо в спину, под рукой была хорошая минералка. Лена стояла рядом и, если человек пытался обнять меня, вежливо останавливала его. А парочку грубиянов, решивших оскорбить меня, она просто выгнала, сказав им:
– В магазине тьма литературы, походите по отделам, найдете любимого автора, не мешайте тем, кто предпочитает Виолову.
Апофеозом мероприятия стал вынос корзинки с… фруктами.
– Дарить цветы чересчур
Я испытала прилив благодарности к Макеевой и пригласила ее выпить вместе кофе. Во время нашей беседы у меня зазвонил мобильный.
– Отдохнуть не дадут, – с сочувствием произнесла пиарщица после того, как я сунула трубку в сумку.
– Меня приглашают на день рождения певца Антона Лопатина, – пояснила я, – но я не очень люблю ходить по тусовкам.
– Лопатин… – мечтательно закатила глаза собеседница. – Как бы мне хотелось побывать на его вечеринке!
– Это легко устроить, – улыбнулась я, чувствуя себя доброй феей.
И мы в четверг вместе пошли в клуб.
Некоторое время Лена посещала разные мероприятия в роли сопровождающей меня подруги, но очень скоро ее стали приглашать отдельно от меня. Фото Макеевой замелькали в прессе. Снимки сопровождала подпись: «Елена, издатель», которая потом поменялась на «Елена, благотворительный фонд «Луч солнца».
Юра был прав, я открыла его бывшей жене дверь в мир, куда с улицы не попасть. Причем, похоже, открыла не случайно – меня к этому очень ловко подвели. Макеева оказалась не самым порядочным человеком. Но она погибла страшной смертью, и мне ее очень жаль.
В сумочке затрезвонил телефон. Я вытащила трубку, увидела на экране незнакомый номер, колебалась секунду, но решила ответить.
– Здравствуйте, Виола Ленинидовна, – произнесло красивое контральто.
Я откинулась на спинку сиденья. Вот, только журналистки мне и не хватало. Сейчас заведет речь об интервью…
– Вас беспокоит Антонина Грымова, – продолжала женщина.
– Очень приятно, – вежливо откликнулась я.
– Мы знакомы, – звучало из телефона, – вы иногда заглядывали к нам в архив.
– Куда? – не поняла я.
– Помните Олега Куприна? – неожиданно спросила женщина. – Хотя это глупый вопрос. Трудно забыть бывшего мужа. Вы иногда забегали к нему на службу. Олег сидел в предпоследнем кабинете по коридору, а я занимала угловой.
Перед моим мысленным взором появилась длинная галерея со стенами грязно-голубого цвета и темным, скрипучим, давно нуждающимся в циклевке паркетом. В нос ударил запах кислой капусты и переваренных сосисок. Буфет для сотрудников находился на первом этаже, Куприн работал на третьем, но аромат «шедевров» местной поварихи проникал во все щели и добирался до чердака.
– Тоня? – неуверенно спросила я. – Маленькая, худенькая, коротко стриженная блондинка?
– Вспомнили! – обрадовалась Грымова. – Вы еще когда-то подарили мне красивый свитер на Новый год.
– Точно! – воскликнула я. – Решила отблагодарить вас за оказанную помощь – вы разрешили мне посмотреть кое-какие бумаги в архиве.
– Тот пуловер я ношу до сих пор, – засмеялась Антонина, – он прикольный, красный, а на груди аппликация в виде елки с колокольчиками, которые звенят. Всегда надеваю свитер в конце декабря и хвастаюсь, что мне его преподнесла Арина Виолова. Вы можете сегодня со мной встретиться? Это просьба Олега.
– Куприн мог бы и сам позвонить. Зачем ему подсылать сотрудницу архива? – удивилась я.
– Я уже не работаю в хранилище, – пояснила Тоня, – теперь состою в команде подполковника Куприна. Олег взял меня с собой, когда перешел в спецбригаду. Вилка… Можно буду вас так по старой памяти называть?
– Конечно, – разрешила я.
– Очень нужна ваша помощь, – чуть понизив голос, продолжала Грымова. – Дело спешное. Вы где сейчас? Дома?
– Нет, в районе проспекта Мира, – уточнила я.