Фанфик по Strongest Disciple Kenichi
Шрифт:
Чтобы как-то перенаправить энтузиазм Ма Кенсея в более мирное русло, парень поинтересовался наобум придуманным вопросом:
– Мастер, а как долго мне еще заниматься такой "практикой"?
– А что, неужели не понравилось?
– искренне (по крайней мере, так выглядело) изумился Кенсей.
– Не то чтобы не понравилось (разве может не понравится выигрывать?), но...
– парень изобразил неопределенный жест, который его учитель интерпретировал как "не мое это все дело - бои на потеху публике".
На что Кенсей разразился целой лекцией, отвечая на первоначальный вопрос Сирахамы. По его словам, поединки с сильными соперниками очень важны для развития бойца, но практикующий боевые искусства в какой-то
– ...так вот, помочь в построении следующей ступеньки его мастерства может либо глубочайшее переосмысление своего "Я", что не каждому дано, да и процесс сей тоже не быстрый, или же помощь более компетентного человека со стороны...
– он сделал многозначительную паузу, намекая на то, кого именно он видит в роли "компетентного человека", но после сделал предупреждение.
– Конечно, получение "всего готовенького" - не лучший вариант с точки зрения конечного потенциала: ведь в таком случае приобщающийся к знаниям учителя, никогда не превзойдет своего мастера... Боевые искусства издревле развивались, основываясь на объединении обоих подходов: чтобы не изобретать велосипеды, кое-что заимствовалось у мастера, но каждый привносил и что-то новое - что-то свое.
– Поня-я-ятно, мастер, - зевнул Сирахама, который на протяжении всего монолога с трудом удерживал себя от желания заснуть.
"Эх, ладно, Кен-тян, в бордель на экскурсию поедем в следующий раз", - подумал Кенсей, глядя на ученика, проигравшего свой последний поединок со сном.
На этом для ученика Редзанпаку беспокойная среда закончилась...
Глава 14.
Отступление. Резиденция "Белой гвардии" . Четверг, за час до первого урока.
Ниидзима держал в руках бумажный блокнот, задумчиво перелистывал его страницы и периодически что-то яростно в нем черкал, иногда сверяясь с данными из лаптопа, лежащего на столе . "Эх, Сирахама-Сирахама... А поначалу казался таким доверчивым лопухом... Впрочем, мой анализ не может врать - тобой легко манипулировать, просто следует подобрать к тебе нужный ключик. Что ж я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться, и тогда ученик Редзанпаку послужит мне первой ступенькой к возвышению над миром боевых искусств!"
Утро следующего дня. Трапезная Редзанпаку.
Сидя между Коэтсуджи и Сакаки Сирахаме не составило никакого труда протянуть руку под свой стул, извлечь из обмотанных скотчем бумажных гнезд одну за другой две бутылки с пивом и передать их под столом своему второму соседу.
– Ловко, - прокомментировал его манипуляции Аксамэ, даже не повернув головы в его сторону.
– Вчера сделал закладку?
Парень обреченно кивнул, подозревая какой-то подвох в таком внимании со стороны главного тренера Редзанпаку, и не ошибся.
– Тогда завтра тебе придется выдумать что-то другое.
– Почему?
– спросил он, уже фактически зная ответ, но лелея при этом хрупкую надежду на свою ошибку.
Надежда со звоном разбилась.
–
– Но как только она узнает, что я проношу... "контрабанду", я даже боюсь представить, что она со мной сделает!
– Даже при явном отсутствии Мию в трапезной, он не рискнул употреблять слово "пиво", находящееся под запретом на всей зоне влияния внучки Старейшины.
– Не волнуйся, я скажу, что это такая тренировка под названием "Победи или просидишь два месяца на зеленом горошке", - озвучил Акисамэ наказание за провал его тренировки.
– Она же устроит мне обыск в комнате!
– не сдавался школьник, не чувствуя в себе силы придумать еще тринадцать способов проноса пива в охраняемую зону.
– Я скажу ей после школы, так что у тебя будет время после завтрака его перепрятать. А даже если и найдет - ты всегда можешь купить еще. Пока его не отберут у тебя именно в трапезной, это не будет считаться провалом, - мастер "успокоил" своего подопечного
"Не было печали...", - приуныл, было, парень, но тут он встретился взглядом с улыбающимся Кенсеем. "А вот уже один способ придумал: попрошу Кенсея пронести, пусть выполнит свой долг мастера", - с этой мыслью он улыбнулся в ответ, но видимо в его улыбке было что-то лишнее, потому как Кенсей сразу насторожился, да и остальные мастера стали поглядывать с подозрением...
Настроение тут же повысилось. Принцип "Сделал гадость - на сердце радость!" оправдал себя. "Пойду-ка теперь в школе шороха наведу..."
Полчаса спустя. На подходе к школе.
Перед входом в обитель знаний Сирахама расстался с Мию, отговорившись делами. До начала первого урока оставалось около десяти минут, и парень вполне мог бы успеть выцепить кого-нибудь с белой повязкой на руке, дабы внести посильный вклад в их общее с Кисарой дело, благо настрой был подходящим.
Но примериться к роли гопника ему не удалось. Едва Мию пропала из поля зрения, как к Сирахаме, задумавшемуся над выбором места поиска, подошел искомый объект оного поиска. Парень ничем не примечательной внешности - по виду типичный школьник - протянул ему запечатанный конверт с наклеенной на нем фотографией Кеничи со словами "Просили передать". Не усмотрев на предплечьях незнакомца компрометирующих белых повязок, он не стал его задерживать и просто проводил подозрительным взглядом удаляющуюся спину.
Изучив подпись "С.К. от Б.Г." и с задумчивым видом взвесив на руке достаточно пухлую посылку, Сирахама пересмотрел свои ближайшие планы: ведь возможно содержимое посылки могло приблизить его к цели куда быстрее, чем шастанье по коридорам в поисках членов этой самой "Б.Г.".
Присмотрев незанятую скамейку, школьник приступил к изучению подарка. Внутри конверта находились короткая записка и несколько фотографий, чье качество лишь чуть-чуть недотягивало до кенсеевских образчиков. Поскольку первый же снимок отличался крайней экспрессивностью - стоящий на коленях Сирахама смотрел с фотографии удручающим взглядом - то Кеничи принял решение начать просмотр именно с фоток. На оставшихся изображениях превалировала его избитая тушка в тех или иных унизительных ракурсах. На одной было заснят момент, как он снимал на крыше зуд от костюма как раз незадолго до того, как был вырублен одноруким боксером. "Да уж, теперь понятно почему у них были такие лица - выглядел я со стороны как самый распоследний извращенец - надо будет Кенсею подарить на память". А на последнем фото была запечатлена развязка событий на крыше: три избитых тушки и Кисара-победительница, восседающая на нем. "А она-то что там забыла?" - вот тут парень удивился.
– "Я всегда считал, что меня мастера вытащили из этой заварушки... а оказывается, это она подсобила. Ну, и дела. Нужно не забыть, спросить у нее да и поблагодарить заодно".