Фанфик Умирать не страшно
Шрифт:
— Но я, действительно, беспокоюсь о тебе. Битва была ужасной, потом тебе стало плохо. А ты покинул больницу!
— Ремус, ты правда полагал, что я останусь там, что позволю допрашивать Северуса, забуду об Итоне, признаю правоту Альбуса? Ты всерьез рассчитывал на это?
— Но… но ты просто не все знаешь, и в силу юношеской горячности… — попытался было урезонить парня Люпин, но добился скорее противоположного эффекта, так как Поттер заметил с тихой яростью:
— Не все, говоришь? Да, кое-что я предпочел бы не знать. Например, что человек,
— Ты слишком сгущаешь краски, Гарри.
— Ой ли? — фыркнул парень, и тут же продолжил, преисполненный подозрений: — Может, и с тобой все не так просто? Скажи, ты все еще считаешь себя моим другом, Ремус?
— Мне хотелось бы верить в это.
— Тогда ответь на один вопрос. Ты знал о плане Альбуса опоить меня этим чертовым «Ледяным озером»?
— Нет. Но, Гарри, во время войны…
— Прости, но я вынужден проверить.
Скользнуть в мысли оборотня оказалось ничуть не труднее, чем в мысли любого другого мага. К своему облегчению (все-таки неприятно было бы осознавать, что друг родителей настолько непригляден) Гарри убедился, что Люпин не солгал, но не остановился на этом, погрузившись глубже в воспоминания.
Оказалось, Поттера звали далеко не на все собрания Ордена Феникса, впрочем, как и Северуса. Альбус практиковал более… тонкий индивидуальный подход. Старый интриган, опасаясь, что его «идеальное оружие» может воспротивиться его планам, внушал остальным членам Ордена, что мальчик запутался и ему нужна жесткая рука. Несомненно, его сбивает с толку обретенная супружеская связь. И, да, Дамблдору нужен был мертвый Воландеморт, а не представший перед судом. Ремус считал, что директора слишком угнетало то, что он позволил возродиться Темному Лорду, и теперь тот собирался решить проблему раз и навсегда. Может, так оно и было.
В тот вечер Альбус просил Люпина отнестись к Снейпу помягче, попробовать поговорить. Опаивать Северуса, видимо, в планы не входило. Но Гарри все-таки уловил один неприятный момент. Когда Ремус впускал зельевара в дом, то ощутил мимолетный запах другого оборотня, пусть далекий и едва заметный, но запах.
Вынырнув из памяти Люпина, Поттер с усталой обреченностью выдавил:
— Ты не предатель, но твоя неосмотрительность едва не стоила Северусу жизни.
— Если бы я знал, Гарри!
— Ты же почувствовал другого оборотня, но не придал этому значения, — возразил Поттер.
— Стоит отметить, что способность логически мыслить никогда не была сильной стороной Люпина, — как бы между прочим обронил Снейп. — Если уж он не поверил тогда Сириусу, а выбрал версию Петтигрю…
Зельевар испытывал еще меньше симпатии к оборотню, чем молодой Некромант и не считал нужным это скрывать. Ремус от этой тирады дернулся, как от удара, и стал выглядеть еще более сконфужено. Не тая грустного взгляда, он проговорил:
— Я знаю, что сильно виноват перед тобой. Перед вами обоими.
— Поэтому, все-таки заподозрив неладное, поспешил не ко мне, хотя касалось меня непосредственно, а к Дамблдору, — Гарри сегодня вовсе не был настроен на снисхождение. — А я ведь считал, что мы друзья.
Люпин опять потупился, не находясь с ответом, зато Снейпу было что сказать:
— Дружба дружбой, но собака всегда бежит к хозяину.
Возражений не последовало, и пауза грозила затянуться, но тут Итон решил напомнить о себе вопросом:
— А где собака?
— Это просто метафора, — ответил Северус.
— Мета… что?
— Метафора — это когда одно название используется для описания другого, — терпеливо объяснил зельевар, и мальчик затих, обдумывая сказанное.
— Это тот самый ребенок? — осторожно спросил Ремус.
— Я не знаю, что ты вкладываешь в понятие «тот самый», — возразил Гарри, скользнув по мальчику почти отеческим взглядом.
— Ну… ведь именно он появился с тобой там, после битвы.
— Допустим. И что?
— Надеюсь, ты понимаешь, какие проблемы он может навлечь?
— Те же, что и любой другой мальчик его возраста, — невозмутимо пожал плечами Поттер. — Не стоит приписывать ему чье-либо воскрешение.
— Но ведь он…
— Дитя, которое достойно лучшей доли, чем та, что хочет уготовить Министерство или Дамблдор.
— Гарри, подумай об угрозе…
Договорить Ремус не успел — мальчик, излишне внимательно слушавший весь этот разговор, не выдержал и просто расплакался. С трудом сдерживаемые всхлипы сразу же привлекли внимание взрослых.
— Ш-ш, ну что ты, малыш? — Поттер тотчас склонился над ребенком.
Ответа не последовало. Итон всхлипнул еще горше, уткнувшись личиком в футболку молодого Некроманта, от чего та немедленно промокла, но Гарри это ничуть не обеспокоило, куда больше волновало состояние подопечного. Даже не понимая всего сказанного, мальчик уловил суть и испугался. Не следовало брать его с собой.
У Поттера практически не было опыта общения с такими маленькими детьми, и он решил просто действовать, как подсказывала интуиция. Обняв малыша и поглаживая его по голове, Гарри проговорил:
— Не плачь, Итон. Тебя никто не обидит.
— Правда? — голос мальчика звучал приглушенно, так как он все еще прижимался к своему опекуну.
— Гарри не нарушает свои обещания, — неожиданно для всех добавил Северус, а его рука легла на плечо ребенка.
Итон особенно громко всхлипнул, но все же поднял голову и посмотрел на зельевара, и во взгляде появилось редкое для этого мальчика доверие.
Воспользовавшись передышкой, Поттер бросил Ремусу:
— Мне кажется, нам не о чем больше говорить. Я не держу на тебя зла, но и доверия нет. Дамблдору можешь передать, что я жду приглашения на заседание Визенгамота, — сказав это, он снова обратился к малышу в своих объятьях: — Пойдем лучше отыщем твою змею. Может, Кричер найдет нам еще что-нибудь интересное.