Фантаст-окулист
Шрифт:
А вспомните сказку про маленьких братьев, что заблудились в лесу и едва не умерли от голода. Или истории про разных рыцарей и знатных дам, про крестьян и охотников, которым много веков приходится доставать воду из колодца, стирать белье в речке и ужинать при слабом свете свечи.
Все эти герои с незапамятных времен жили в подобных условиях, но мир сейчас изменился, вот почему сказки и решили:
— Наши персонажи тоже имеют право на самые простые удобства! — и принялись писать петиции и запросы в министерства, предлагать рекомендации
В результате бурных протестов они добились, что им провели водопровод, газ, электричество и отопление. Но к удобствам, как известно, привыкают очень быстро. Как к вишням — съел одну, берешь другую.
Короли, королевы и придворная знать потребовали, чтобы в их дворцах и замках установили телефоны. Они не желали больше неделями дожидаться, пока гонцы на лошадях привезут устаревшие новости. Потом они пожелали иметь кондиционер и телевизор. То же самое запросили и крестьяне для своих деревенских лачуг и — даже бандиты, что обычно скрываются в пещерах.
В тавернах, даже в самых далеких селах, посетители желали видеть кофеварку, электрогриль, холодильник. Так что рыцари, путешествовавшие по свету в поисках приключений, заглянув сюда, могли заказать себе апельсиновый сок со льдом, двойной черный кофе и вдобавок мороженое с фруктами, прежде чем вступить в сражение с каким-нибудь драконом, чудищем или великаном.
Очень скоро по мере все более широкого распространения удобств и услуг — иными словами, современного сервиса — жизнь в старых сказках стала совсем иной. Изменились и сами сказки, какие рассказывались до сих пор.
Ребятам, заблудившимся в лесу, уже не грозила голодная смерть, потому что повсюду встречались киоски с бутербродами и булочками, к тому же у каждого теперь имелся мобильный телефон, и они могли сколько угодно звонить домой и успокаивать родителей.
Юные богатыри, которым предстояло преодолеть немало препятствий, чтобы узнать, где скрыто сокровище, пользовались теперь металлодетектором, так что искали с удобствами и без всякого риска для жизни.
Рыцари, которые останавливались в таверне, где имелись игровые автоматы, не хотели покидать это уютное местечко, им гораздо больше удовольствия доставляла электронная победа над инопланетянами, нападавшими на нашу планету, нежели настоящее сражение с драконами, чудищами и великанами.
А требования между тем возрастали. Феи, пожелали иметь мобильный телефон с автоответчиком, чтобы их не беспокоили, когда они смотрят по телевизору любимый сериал.
Разные торговые представители, путешественники и искатели приключений, устав перемещаться пешком, верхом на лошадях или в тряских каретах, грозили не сдвинуться с места, пока у них не появится машина или хотя бы мотоцикл.
Короли и королевы желали иметь «роллс-ройс» для представительности, а ведьмы, которым надоело летать на метле, потребовали персональный вертолет.
Чем больше появлялось разных удобств, тем больше изменялись сказки, делаясь прямо-таки неузнаваемыми.
Мачеха теперь больше не злилась на нее, потому что ее родные дочери благодаря косметике и институтам красоты стали красавицами и вполне могли рассчитывать выйти замуж за принца.
Преобразилась даже сказка про Красную Шапочку. После того как у нее появился мобильник, она набирала нужный номер и разговаривала с кем хотела:
— Алло, это бабушка? — спрашивала она. — Ты еще не поправилась? Тогда принесу тебе не только торт, но и аспирин… Не беспокойся о волке. Я не пойду пешком через лес, а поеду на автобусе.
Изменились и другие сказки — про Белоснежку и семь гномов, про Мальчика-с-пальчик, про Гензеля и Гретель, словом, все.
Многие считают, что они стали гораздо интереснее. Попробуйте сами переделать их: старые фантазии очень даже неплохо могут сочетаться с современными удобствами.
Сказка, которая не хотела, чтобы ее рассказывали
Да, она ни за что не хотела этого: слетала с языка и исчезала, скрывалась с книжных страниц, а уж про телевидение и говорить нечего — ее не могли заманить туда никакими коврижками.
Лишь бы только ее не рассказывали, сказка пряталась под кровать, запиралась в чулане, переодевалась до неузнаваемости, убегала в лес, а по пути, желая окончательно замести свои следы, даже пускала дымовую завесу.
А почему она не хотела, чтобы ее рассказывали? Потому ли, что оказалась очень робкой, застенчивой сказкой или, напротив, слишком самолюбивой? А может, она желала, чтобы ей больше платили?
Ничего подобного! Она просто стеснялась своего вида. Это была очень старая и некрасивая сказка, и она понимала это. Персонажи ее — совсем неинтересные, а события ужасно скучные. В ней ничего не происходило — никаких приключений, ничегошеньки смешного или страшного, вообще не случалось никогда ничего необыкновенного.
Каждое утро, поднявшись с постели, сказка смотрелась в зеркало и, снова увидев, как она некрасива, начинала плакать:
— Ах, если бы я могла исчезнуть! — горестно вздыхала она.
Но неужели эта сказка и в самом деле так безобразна?
Да, в самом деле, так некрасива, что и представить себе невозможно.
Но одна хорошая черта у бедняжки все же имелась: она слыла честным человеком. В отличие от многих своих коллег, таких же невзрачных и скучных, она никогда не стала бы отрицать, что некрасива, и ни за что не согласилась бы, чтобы ее рассказывали.
Сказка сделала исключение только для меня, но мне пришлось поклясться, что никому не расскажу ее. И даже сейчас, если захотите узнать, о чем она, очень прошу вас, не уговаривайте меня — я всегда держу слово.