Фантастическая сага
Шрифт:
– Ну хорошо, хорошо. – Л. М. поднял руку, удовлетворившись тем, что услышал. – Так какой же у нас план? Посвятите меня в детали.
– Сначала нам придется совершить пробное путешествие, – заметил Барни. – Надо посмотреть, работает ли машина профессора…
– Да я вас уверяю…
– …и если она работает, мы сколотим съемочную группу, разработаем сценарий и затем отправимся снимать фильм прямо на месте. И на каком месте! Вся история открыта нам на широком экране! Мы сможем все заснять, записать звук…
– И
– Эй, поосторожнее! – нахмурился Даллас.
– Конечно, речь идет не о вашем профсоюзе, – извинился Л. М. – Вся группа, которая отправится в прошлое из нашего времени, будет получать повышенную ставку с надбавками: я не имею в виду участников оттуда – на них мы сможем сэкономить, верно? А теперь отправляйся, Барни, пока у меня не остыл энтузиазм, и без хороших новостей не возвращайся.
Их шаги, стук каблуков по бетонной дорожке гулко отдавались от гигантских звуковых стен в огромном помещении, а тени тянулись за ними сначала сзади, а потом выбрасывались вперед, когда они проходили через ярко освещенные круги под редкими лампами. Тишина и одиночество заброшенных студий внезапно напомнили им о величии их замысла, и они инстинктивно приблизились друг к другу, почти соприкасаясь плечами. Перед входом в здание стоял сторож; завидев их, он поздоровался, и его голос разбил мрачные чары тишины.
– Закрыто и опечатано, сэр, никаких происшествий!
– Отлично, – одобрительно отозвался Барни. – Возможно, мы останемся внутри до утра – секретная работа. Смотрите, чтоб никто из посторонних нам не помешал.
– Я уже сказал об этом капитану, и он предупредил ребят.
Барни запер за собой дверь, и тотчас же под крышей вспыхнули ослепительные солнца ламп. Огромное помещение пакгауза было почти пустым, если не считать нескольких пыльных листов фанеры в дальнем углу и грузовика грязно-оливкового цвета с белой армейской звездой на дверце кабины и брезентовым верхом.
– Батареи и аккумуляторы заряжены, – объявил профессор Хьюитт, взобравшись в кузов грузовика и покрутив несколько ручек. Затем он разъединил массивные кабели, тянувшиеся от зарядного устройства к выводам на стене, и забросил их в грузовик. – Садитесь, джентльмены, мы можем начать эксперимент когда угодно.
– Может быть, мы назовем это не экспериментом, а как-нибудь иначе? – с беспокойством спросил Эмори Блестэд. Он вдруг начал жалеть, что связался с этим предприятием.
– Я, пожалуй, сяду в кабину – там удобнее, – сказал Текс Антонелли. – Мне пришлось водить вот такой же шестиосный все время, пока я служил на Марианнах.
Один за другим участники экспедиции забрались вслед за профессором в кузов грузовика, и Даллас закрыл откидной борт. Ряды электронного оборудования и генератор, спаренный
– У меня все готово, – объявил профессор. – Может быть, для первого раза побываем в тысяча пятисотом году?
– Нет! – Барни был непреклонен. – Установите на своих приборах тысячный год, как договорились, и отправляемся.
– Но расход энергии будет меньше, и риск…
– Не трусьте в последнюю минуту, профессор. Нам необходимо перенестись как можно дальше в прошлое, чтобы никто не мог опознать нашу машину и причинить нам какие-нибудь неприятности. К тому же мы решили снимать фильм о викингах, а не делать новый вариант «Собора Парижской Богоматери».
– Действие «Собора Парижской Богоматери» происходит не в шестнадцатом веке, а гораздо раньше, – заметил Йенс Лин. – Я бы сказал, что события происходят в средневековом Париже примерно…
– Профессор, – заворчал Даллас, – если мы собираемся куда-то отправиться, давайте кончим трепаться и поехали. Всякая ненужная задержка перед битвой подрывает боевой дух войск.
– Вы совершенно правы, мистер Леви, – отозвался профессор, и его пальцы забегали по кнопкам контрольной панели.
– Итак, тысяча лет от рождества Христова – пожалуйста! – Он выругался и стал нащупывать кнопки. – Так много липовых переключателей и приборов, что я совсем запутался, – пожаловался профессор.
– Пришлось тут кое-что прибавить, чтобы потом использовать эту штуковину для съемки фильма ужасов, – извиняющимся тоном сказал Блестэд. Голос его звучал как-то странно, лицо покрылось каплями пота. – Она должна была выглядеть более реалистично.
– И для этого вы сделали ее похожей черт знает на что? – сердито пробормотал профессор Хьюитт, заканчивая приготовления.
В следующее мгновение его рука протянулась к многополюсному рубильнику и перекинула его вперед.
Под воздействием внезапной нагрузки частота генератора снизилась, звук стал ниже и надсаднее, электрический разряд затрещал, холодные искры заплясали по всем открытым поверхностям, и люди почувствовали, как волосы на их головах встают дыбом.
– Что происходит? – раздался дрожащий голос Йенса Лина.
– Абсолютно ничего, – спокойно отозвался профессор Хьюитт, регулируя что-то на контрольной панели. – Это всего лишь вторичное явление, статический разряд, не имеющий никакого значения. Сейчас происходит накопление временн'oго поля, вы должны это чувствовать.
Они действительно почувствовали что-то, явственно ощутили, как их тела охватывает какая-то неприятная клейкая субстанция, как растет напряжение.
– У меня такое ощущение, будто мне в пупок вставили огромный ключ и заводят мои кишки, – заметил Даллас.