Фантастические изобретения (сборник)
Шрифт:
— Вы не поняли, что произошло? Это "эффект Допплера", названный так в честь меня, Юлиуса Допплера. Присаживайтесь, я вам сейчас все объясню.
Эмиль покорно опустился на стул и уставился на серьезное веснушчатое лицо мальчика.
— Видите ли, я разработал теорию, согласно которой будущее активно влияет на прошлое. Я был несказанно рад, обнаружив здесь этот универсальный сборник, по которому мог проверить свою теорию. Если этот синопсис со справочными данными, сказал я себе, существует в одном экземпляре,
— Каким же образом ты можешь изменить историю? — спросил несколько озадаченный Эмиль.
— С помощью обычной семантики: слово является вещью, во всяком случае после того, как сама вещь исчезла с лица земли. Измените в будущем любое слово, и вы тотчас измените саму вещь, которая некогда обозначалась этим словом. Дайте-ка я вам поясню на примере.
Мальчик раскрыл свой том на одной из страниц и ткнул пальцем.
— Смотрите. Вот здесь я заменил у Франклина имя Сэм на Джон. Если же в будущем кто-нибудь придет и заменит его, скажем, на Бенджамин, то почему бы ему и в самом деле не стать Беном? Поняли?
— Не совсем.
— Ну хорошо. Смотрите. — Юлиус открыл карту Соединенных Штатов. На ней виднелся знакомый Эмилю розовый косоугольник его родного штата Кайова, а прямо над ним — зеленые песочные часы штата Миннехаха, но здесь в названиях штатов была путаница. Вместо «Кайова» стояло «Айова», а «Миннехаха» читалась как «Миннесота». На самом верху карты после слов "Соединенные Штаты"… шла не Колумбия, а какое-то труднопроизносимое итальянское имя!
Карта была явно напечатана с ошибками.
— На прошлой неделе, — рассказывал мальчик, — я внес все эти изменения чернилами, а сейчас они уже стали неотъемлемой частью оригинала.
— Но как же это получается?
Юлиус насупился.
— Я думаю, что и прошлое в свою очередь влияет на будущее, только намного медленнее. В сущности моя теория исключительно проста, хотя я не могу вам ее объяснить. Ведь вы даже не знаете, что Е = mс" sup"[2]"/sup".
— Я знаю только одно, — ответил Эмиль, вскакивая со стула. — Я убил беднягу Морбиса. Я убийца!
— Э-э, не очень-то расстраивайтесь, — молвил мальчик. — Ведь если бы не я, и вас бы не было. И путешествие во времени вы совершили только потому, что я написал об этом на полях книги рядом с вашим именем.
— Рядом с моим именем?! — При упоминании о своей славе Эмиль загорелся. — Моим именем… Хм, печенья хочешь?
— Давайте.
И они принялись уминать за обе щеки кулинарные изделия вдовы Харт, еще и еще раз обсуждая теорию Юлиуса, пока Эмиль не решил, что он понял все. Разумеется, ему не очень-то понравилась мысль жить под властью будущего, но, если разобраться, это ничуть не хуже, чем жить под властью прошлого.
Доев печенье, Эмиль встал и распрощался с мальчиком. Он торопливо зашагал обратно в музей,
"Я здоров, богат и мудр… вернее, скоро буду, — сказал про себя Эмиль. — Мой соперник исчез… я даже не могу припомнить его имя. И я обязательно буду знаменитым!"
Переодевшись в выходной костюм, он нарвал в саду у маменьки букет цветов и отправился в дом Пидов.
Мистер Пид сидел на веранде в качалке, усердно полируя трубку о собственный нос.
— Привет, молодой человек! — бросил он Эмилю. — Чего ради ты сегодня так разрядился?
— Я… я… — начал было юноша и вдруг сообразил, что не знает, о чем говорить. В самом деле, зачем он пришел к мистеру и миссис Пид?
— Я принес цветы вашей жене, — нашелся он наконец. — Из сада моей мамочки.
— Моей жене?! — изумился Пид, наклоняясь вперед, чтобы принять букет. — Да я же, сынок, не женат. Я…
Раздался легкий щелчок, вытянутая рука Пида стала прозрачной, и он вдруг исчез вместе с верандой и домом.
Кошмар! Эмиль кинулся домой проверить, жива ли его мамочка. Ведь нельзя предусмотреть, кто исчезнет следующим!
Он успокоился только тогда, когда увидел маленькую хрупкую фигурку, которая, ковыляя, вышла к нему с подносом в руках.
— Ну-ка, дай я тебе помогу, — сказал Эмиль, принимая поднос из ее натруженных рук.
— Лимонад и печенье? Ах, как ты добра, маменька!
И, наклонившись, он поцеловал ее в седой висок. С блаженной от счастья улыбкой старушка заковыляла назад в кухню, откуда доносился аромат свежеиспеченных сдобных булочек. Эмиль со страхом смотрел на нее, пока она не скрылась в дверях. Затем он, ясно представляя, что ему делать, вновь взобрался в машину времени и нажал на педали.
В библиотеке он прижал Юлиуса к стенке и потребовал объяснений.
— Чего вы от меня хотите? — спрашивал тот.
— Я, правда, не уверен, но мне казалось, что у Пидов есть дочь, и я считал себя влюбленным в нее. А тут оказывается, она куда-то у них исчезла, да и сами Пиды тоже исчезли. Уж не внес ли ты тут какие-то новые исправления?
— Так это же вы сами сделали. Вычеркнув Фентона или как там его, вы тем самым уничтожили единственное упоминание о девушке Мод, которая стала его женой. Понятно? Печенье захватили?
— Ты хочешь сказать, что так или иначе, а я потерял ее навсегда?
— Ум-гм, — ответил мальчик — рот у него был набит печеньем. — Уничтожение Мод ведет к уничтожению ее родителей, родителей ее родителей и так далее, вплоть до того момента, когда какой-то их предок окажется достаточно знаменитым, чтобы попасть на страницы вот этого Универсального синопсиса.