Фантастические тетради
Шрифт:
— А ты не слушай, уйди в комнату. Музыку себе поставь. Так вот, идем мы мимо гастронома — ханурик стоит. А Суф был в своей шапочке закрытой, с козырьком… Только без бумбона. Бумбон мы отрезали, чтоб он не был похож на идиота. Ну, такой, знаешь, только глаза торчат? Я ханурика не видел и оставил Суфа на пять минут, а ханурик к нему подваливает и говорит: «Слышь, мужик, открывашка есть?» А мой Суф откуда знает, что такое «открывашка»? «Ну, ножик, — говорит, — какой-нибудь или ключи?» Суф проанализировал все три понятия на предмет здравого смысла и тем более ничего не понял: «Ты, — говорит, — объясни, что это такое, может быть, и есть». А ханурик ему: «Ты что,
Наташа улыбнулась.
— Так что, имей в виду. Скоро он «оземленеет» окончательно, перестанет отличаться от местных аборигенов, и уши у него будут расти, как положено.
Она оглянулась на Суфа, будто прикидывая, как он будет смотреться с человеческими ушами.
— Кататься полетим? — предложил ей Матлин.
— На летающей тарелке?
— На летающем прянике. Суф, ты сможешь вскрыть Перру под окном, чтобы не облучать ее…
— Только быстрее пошевеливайтесь, — оживился Суф и постучал по запястью, где у землян находились наручные часы, — я, кажется, видел кое-что интересное.
Они распечатали заклеенное на зиму окно. Суф шагнул вниз и исчез, а Наташка истерически завизжала, когда Матлин потащил ее к подоконнику.
— Болван! — прокричал ему Суф. — Она же не видит… Возьми ее на руки.
Услышав в полутора метрах от себя голос Суфа, растворившегося над улицей между первым и вторым этажами, Наташа немного успокоилась, а когда из-под невидимого защитного экрана высунулась перчатка и схватила ее за руку — даже не оказала сопротивление. Через несколько минут они уже выходили в стратосферу.
— Ой, не так быстро, — вопила Наташка, — я ничего не успеваю разглядеть. Меня еще никто так высоко не поднимал…
— Где ты их видел?
— Над океаном, — махнул рукой Суф. — Атлантическим. Что-то похожее на твои журнальные снимки. Несколько штук. Ушли под воду.
— Ты за границей была? — обернулся Матлин к Наташе.
— В Болгарии, а что?
— Пролетаем Европу. Суф, дай ей увеличитель ландшафта. Пусть любуется.
Пока Наташа разобралась, что к чему, куда глядеть и за что дергать, Европа уже миновала и «пряник» пошел кругами над океаном, снижаясь и гася скорость, чтобы не пользоваться мгновенным тормозом. Этот трюк Матлин категорически запретил машине еще в павильоне ЦИФа, несмотря на то, что естественная инерция внутри салона гасилась начисто. Но инерция психики давала порой очень неожиданные последствия.
— А под водой ты когда-нибудь плавала?
— Только в бассейне. Ой, мальчики, вы плывите, куда вам надо. Мне все по кайфу.
Они врезались в океан, прошли до самого дна и остановились. Купол Перры спроецировал внешнюю панораму, на которой отчетливо обозначился край подземной шахты,
— Что это было?
Суф вывел на диараму запись, где три светящиеся капсулы, каждая размером с цистерну, зависнув одна над другой, медленно опустились в воду. Записывающая «муха», погружавшаяся параллельно им, зафиксировала их потемнение и мгновенное исчезновение над жерлом шахты.
— Ареал? Как это? Не может быть? — удивился Матлин.
— Как видишь, может, — подтвердил Суф. — Я и предположить не мог… и искать не пытался. Строить шахтоприемники в живой фактуре! Ну, подлецы! Фактура — это же святое. Знаешь что, — обратился он к Матлину, — если это работающий отсек — нам отсюда пора… — и он, пренебрегая всеми страховочными для человека приспособлениями, заломил крутую параболу со дна Атлантического океана в сторону Москвы.
Глава 20
Упования на то, что алкоголь сделает с Наташей все необходимое… чтобы она проснулась с воспоминанием об удивительных мультиках, не оправдались. Более того, в ту ночь она не спала вообще, а ворочалась с боку на бок и делала вылазки на кухню за рассолом. Но к утру уже была свежа, относительно бодра и изо всех сил стучала кулаком в дверь Матлина.
— Матюша, открой немедленно! Иначе я разнесу твою дверь.
Не успел ключ провернуться в замке, дверь распахнулась, и она влетела в прихожую, будто собиралась взять ее штурмом.
— Кто дома?
— Кто тебе нужен?
— Суф.
— На диване.
— А Али?
Матлин развел руками.
— Тем лучше, — она решительно вошла в комнату, стащила с Суфа плед, очевидно, убедиться, что он в целости и сохранности; и уселась напротив него.
— У тебя нелетная погода?
— Нелетной погоды не бывает, — ответил Суф и попытался натянуть плед обратно, — бывает нелетное настроение.
— Нет, лучше скажи, что ты отлетался и теперь намерен вылеживаться на фелькином диване.
— Допустим, у меня техническая остановка на фелькином диване, ну так и что?
— Так вот, родной, никаких остановок. Жизнь продолжается. Поднимайся, надевай свою шапочку «без бумбона» и пошли… Я, кажется, знаю, чем тебя развлечь.
Матлин, наблюдавший сцену с порога комнаты, не решился пустить ситуацию на самотек:
— Нет уж, погоди. Что ты надумала?
— Ты мне что-то говорил о его технических дарованиях… выдающихся?
— Говорил.
— А он не спорил?
— Чего ж тут спорить?
— Значит, в электронике разбирается.
— В нашей?
— Ну не на Марс же я его повезу.
— В нашей — не знаю, но разберется, если надо.
— Ты говорил, что он прокиснет здесь от тоски?
— Так…
— Так вот, я ему этого не позволю. С завтрашнего дня он принят на работу. Сегодня мы все утрясем. Кстати, ты тоже собирайся.
— Куда?
— Вовчика помнишь?
— Какого Вовчика?
— Он мне все уши прожужжал: нужен классный механик, который разбирается в оборудовании самолетов. Он сейчас шеф какого-то СП… КП, короче, ремонтирует электрооборудование. Им предложили работу, даже дают помещение под Москвой, но у них специалистов по этому профилю нет. А там заказ — по тысяче баксов на рыло! Суф, ты представляешь себе, что такое «тысяча баксов на рыло»?