Фантастика 1962
Шрифт:
Антон остановился. “Жалко”, — пробормотал он. Он коснулся букетика пальцем, и цветы рассыпались в зеленоватую пыль. “Бедняги, — подумал Антон. — Не выдержали. Да и кто выдержит?” Он вспомнил о пассажирах, и спустился в кают-компанию.
Зал кают-компании был круглый, сюда выходили двери всех восьми кают и люк в нижний этаж, где были кладовые, кухня-синтезатор, душ и прочее.
Антон оглядел стол, кресла, поправил крышку мусоропровода и направился в каюту Вадима. Там он отодвинул заслонку камеры, и Вадим вывалился
— Плохо? — участливо спросил Антон.
Вадим трудным голосом пропел:
Воет ветер дальних странствий,
Раздается жуткий свист —
Это вышел в Подпространство
Структуральнейший лингвист.
Впрочем, он сейчас же откинул диван и сел.
— Вот почему я не стал звездолетчиком, — сказал он немного хрипло и прилег.
— Каждый раз ты это говоришь, — сказал Антон. Вадим промолчал. — Пойду освобожу Саула, — сказал Антон.
— Ты слышал нашу беседу? — спросил Вадим, не открывая глаз.
— Да..
— Интересный человек, а?
— Не знаю, — сказал Антон. — По-моему, он человек в беде.
— Еще бы. Другого бы ты на “Корабль” не взял. Стоит нам собраться куда-нибудь вдвоем, как ты начинаешь альтруировать. Постой, не уходи…
Антон остановился в дверях.
— Ты несешь болезненную чепуху, — сказал он, — а Саулу там сейчас, наверное, плохо. Это трудно представить, но он, я думаю, еще более хилый межпланетник, чем ты.
Вадим неожиданно вскричал трагическим шепотом:
— Слепец! О слепец!.. Нет, не уходи — мне тоже плохо… Неужели ты еще не понимаешь, кто он?!
— Что ты имеешь в виду?
Вадим, наконец, сел.
— Он же ничего не смыслит в лингвистике, — сказал он. — Надеюсь, это ты заметил?
— А что ты понимаешь в истории?
— Ты мне еще скажи, что он книжный червь. Мы все знаем одного такого червя. Его зовут Бенни Дуров. Поговори о нем с тагорянами.
Антон нехотя улыбнулся.
— Ладно, — сказал он. — Только ты все-таки воздерживайся. Я-то тебя переношу в любых дозах, а вот на свежего человека ты иногда производишь совершенно удручающее впечатление. Поменьше жеребячьего оптимизма и побольше такта.
— Слушаю, шкип, — серьезно сказал Вадим. — Есть, шкип.
Антон вышел. Огибая стол, он опять улыбнулся: с Вадимом не соскучишься. В каюте номер три он прежде всего откинул диван и только тогда откатил заслонку, готовясь подхватить падающее тело. Вместо этого из камеры повалил синий дым. Антон отпрянул.
— Что, разве уже? — раздался из клубов дыма голос Саула.
Антон вгляделся. Саул сидел на своем портфеле, поставленном на попа, и курил длинную черную трубку. Вид у него был рассеянный.
— Вас не тошнит? — спросил Антон, попятился и сел на диван.
— Отнюдь нет. Что, можно выходить?
— Прошу вас, — сказал Антон.
Саул поднялся, взял портфель
— Мы почти на месте, — сказал Антон. — Остается только выбрать планету и решить, где высадиться. — Саул сел рядом с ним.
— Мы далеко от Земли? — опросил он.
— Полтораста парсеков. Почти на пределе для нашего “Корабля”.
Вадим заорал из своей каюты:
— Саул! Требуйте землеподобную планету! В скафандре вам не понравится, а кислородная маска — это еще туда-сюда…
Антон встал и плотно прикрыл дверь.
— Мне все равно, какую планету, — тихо сказал Саул. — Но, конечно, лучше такую, где можно дышать, — он вдруг усмехнулся. — Это очень важно, чтобы можно было дышать. — Антон внимательно смотрел на него. — Но самое важное — чтобы там никого не было…
— Вот что, Саул, — сказал Антон. — Планету мы вам найдем. Это пустяки. У нас на борту есть жилой купол на шесть человек, есть глайдер, есть запас пищи для инициирования цикла, есть хорошая радиостанция. Мы поможем вам устроиться и сейчас же уйдем. Хорошо?
Саул сидел, опустив голову.
— Да, — сказал он хрипло. — Так будет лучше всего. Наверное.
— Ну, вот и хорошо, — Антон толкнул дверь. — Я пойду в рубку, а вы… Если захотите, тоже приходите в рубку.
В рубке Антон включил бортовой каталог и просмотрел сведения о системе ЕН 7031. Сведения были неинтересные. Вокруг желтого карлика крутились четыре планеты и два пояса астероидов. Пожалуй, больше всего подходила вторая планета: она была землеподобна и находилась на расстоянии полутора астрономических единиц от своего солнца. Антон подал эфемериду на киберштурман.
Из кают-компании доносились голоса.
— Как вы перенесли переход, Саул?
— Какой переход? Я не заметил никакого перехода.
— Я так и думал.
— Что?
— Что вы не заметите. Хотите душ?
— Нет. Нам долго еще?
— Наверное, нет. Чувствуете? — “Корабль” шевельнулся, и пол поплыл из-под ног. — Это он ложится на курс. Пойдемте в рубку, а?
— А мы не помешаем?
— Конечно, нет… Вот в десантном или рейсовом звездолете нас бы не пустили… Зачем вы носите с собой портфель?
— Он мне дорог…
— Тогда не ставьте его на крышку мусоропровода.
Антон внимательно рассматривал изображение планеты на обзорном Экране. Планета была голубая, как Земля, покрытая белой пеленой облаков, но очертания материков были незнакомые — один большой материк тянулся вдоль экватора, другой, поменьше, тяготел к полюсу.
— Вот ваши планета, Саул, — сказал Антон и взял листок, выпавший из вывода антенны-анализатора. — Прекрасная планета. Сжатия нет. Сутки — двадцать восемь часов, масса — один и одна десятая. Вредных газов тоже нет. Кислорода много. Маловато углекислоты, но пусть это вас не беспокоит.