Фантастика 1962
Шрифт:
— Вадим, — попросил Антон, — дай-ка пару кристаллов. Я хочу поговорить с ним.
— В кармашке справа, — сказал Вадим, не оборачиваясь.
— Слушай, Хайра, — сказал Антон. — Если мы тебя вернем в поселок, отпустит твой начальник освобожденных, которые защищали тебя?
— Да, — быстро сказал Хайра. — А вы меня вернете в поселок?
— Конечно, вернем, — сказал Антон. — Не убивать же тебя.
Вадим посмотрел через плечо. Хайра приосанился.
— Начальник строг, — произнес он. — Начальник, может быть, не отпустит их и пошлет обратно в котлован.
— Есть, — рассеянно сказал Антон. — У нас все есть.
— Что он говорит? — проворчал Саул. — Вадим, где мои кристаллы? А, вот они…
— Может быть, действительно придется выкупить их, — проговорил Антон задумчиво. — Не устраивать же драку… Мне этого совсем не хочется.
Хайра заговорил снова, и голос его был тверд и визглив.
— А мне вы дадите вот эту куртку, — он ткнул пальцем в куртку Саула. — И этот ящик, — он показал на анализатор. — И все варенье. Все равно у вас все отберут перед тем, как отправить в хижины. Вы правильно решили — не устраивать драку. Наши копья остры и зазубрены, и при обратном движении они извлекают из врага внутренности. И еще я возьму вот эту обувь. И вот эту тоже. Ибо все между землей и небом принадлежит Великому и могучему… И это я тоже возьму.
Хайра замолчал озабоченно. Вадим, развлекаясь от души, оглянулся. Антон сосредоточенно смотрел в окно — видимо, он не слушал. Хайра сидел на полу, скрестив ноги, и осматривал его ботинки. Саул смотрел на Хайру, придерживая у виска один из кристаллов. На лице его было бешенство. Поймав взгляд Вадима он нехорошо улыбнулся. Хайра наставительно сказал:
— Когда вас будут раздевать, не забудьте сказать, что это, — он показал пальцем, — это и это — мое. Я первый.
— Молчать, — тихо сказал Саул.
— Молчи сам, — с достоинством сказал Хайра. — Или мы забьем тебя насмерть палками.
— Саул, — сказал Антон. — Перестаньте. Что вы как ребенок…
— Да, он не умен, — сказал Хайра. — Но куртка его хороша.
А ведь он действительно уверен, что мы в его власти, подумал Вадим. Он уже видит это — как нас раздевают и сталкивают в котлован, и мы спим на земляном полу, покрытом нечистотами, и всегда молчим, а он гонит нас босых по снегу, колет копьем, бьет по лицу, чтобы не отставали. А вокруг люди, которые думают только о себе, которые мечтают только о том, чтобы попасть пальцем именно в ту дырку, которая приведет машину в движение, и тогда их, радостных и ликующих, запрягут в сани и погонят по снегу навстречу свободе, босиком, через заснеженные холмы, под седалище Великого и могучего…
У Вадима круги пошли перед глазами от боли- так крепко он закусил губу. Я бы им устроил праздничек, подумал он с ненавистью. Это было странное чувство — ненависть. От него холодело внутри и напрягались все мускулы. Он никогда раньше не испытывал ненависти к людям. Он услыхал, как Саул страшно сопит у него за спиной. Хайра мурлыкал песенку.
Внизу показался грязный котлован. На дне его в беспорядке
Он снизился и, тормозя, пошел вдоль улицы прямо к домику охраны. Хайра, узнав родные места, разразился радостными воплями, которые не брал даже мощный анализатор.
Перед домиком было полно народу. В зеленоватом свете зари мерцал снег. На снегу, сбившись в кучку, жалкие, голые, стояли, опустив головы, два десятка бывших освобожденных. Вокруг них, опираясь на копья, расставив ноги, стояли стражники в шубах.
На крыльце возвышался носитель отличного меча. Отличный меч он держал перед собой и, повернув оттопыренное ухо к мечу, водил по острию большим пальцем. Потом он заметил снижающийся глайдер и замер, раскрыв черную пасть.
Вадим посадил глайдер прямо перед крыльцом.
Он распахнул фонарь и крикнул:
— Кайра-мэ сорината-му! Татимата-нэ кори-су!
Он выбрался из-за руля, сгреб носителя копья из рода холмов в охапку и поставил его на ступеньки крыльца. Начальник опустил меч и с отчетливым хрустом захлопнул рот. Хайра согнулся и мелкими шажками проворно подбежал к нему.
— Почему ты еще не убит? — изумленно спросил начальник.
Хайра, сложив руки перед грудью, быстро и басовито заворковал:
— Случилось, что должно было случиться! Я рассказал им о величии и, мощи Великого и могучего утеса, сверкающего боя, с одной ногой на небе, живущего, пока не исчезнут машины, и они в страхе пустили воду. Они накормили меня вкусной пищей и говорили со мной, как покорные. И они явились сюда, чтобы склониться перед тобой.
Копейщики почтительно сплотились у крыльца.
Только два десятка голых стояли на месте, покорно ожидая своей участи. Начальник важно и медлительно вложил меч в ножны. Он больше не смотрел на глайдер. Он принялся равнодушно и неторопливо расспрашивать Хайру.
— Где они живут?
— У них большой дом на равнине. Очень теплый.
— Где они взяли эту машину?
— Не знаю. Наверное, на дороге.
— Ты должен был сказать им, что все небо и вся земля принадлежат Великому и могучему утесу.
— Я сказал им. Но их обувь, и одна куртка, и блестящий ящик принадлежат мне. Не забудь этого потом, светлый и сильный.
— Ты дурак, — сказал начальник презрительно. — Все принадлежит Великому и могучему утесу. А ты получишь то, что тебе достанется. Где послание?
— Они отобрали, — разочарованно сказал Хайра.
— Ты дурак еще раз. Это будет стоить тебе кожи.
Хайра увял. Начальник посмотрел куда-то в пространство между Вадимом и Антоном и произнес:
— Пусть они покажут свою обувь.
Саул зарычал и полез к борту.
— Тихо, тихо, — сказал Антон.
Начальник меланхолически высморкался на крыльцо.
— А какую еду ел ты? — спросил он.
— Варенье. Это не совсем варенье, но оно сладкое и радует язык.
Начальник слегка оживился.