Фантастика 1971

Булычев Кир

В произведениях того времени воздухоплавание и самолеты играли ту же роль, что в нынешней фантастике космонавтика и звездолеты. Надеюсь, впрочем, что через полвека нынешние произведения о межпланетных кораблях не будут читаться с такой улыбкой, как «Царица мира» (1908 г.) и «Цари воздуха» (1909 г.) В. Семенова. Как о фантастической скорости, способной преодолеть ураганы, говорит автор о 30 м/сек, то есть о 100 километрах в час.

Захлебываясь от восторга, автор пишет, что воздушный флот сократил путь из Европы на Дальний Восток в 10 раз, то есть до 5–6 дней вместо 60. И вообще автору представляется, что изобретение летательных аппаратов тяжелее воздуха преобразит всю мировую жизнь, поскольку аэропланы представляют собой почти абсолютное оружие, бороться с которым можно только при помощи такого же флота,

но тот, кто первым захватит воздух, может не позволить создать конкурирующую армию. Ни о каких границах, таможнях и вообще о национальном и экономическом суверенитете при появлении авиации не может быть и речи. На Земле возникает экономическая и политическая анархия. Дважды на протяжении двух романов человечество силой пытаются принудить к миру, разоружению и благоразумию. Первый раз ультиматум предъявил… английский король, терроризируя государства своими аэропланами, что вызвало бешеное сопротивление и низвержение «царицы мира» — Британии. Второй раз — русский инженер Сергей Дьячков, этакий современный странствующий рыцарь, Повелитель «Царей воздуха», летающий под черным флагом с белой звездой. У него есть прибор, вызывающий детонацию взрывчатых веществ на расстоянии. Сергею и его невесте удалось было ликвидировать всю взрывчатку на планете, но люди… ах, понятно, что сделали люди, они взялись за холодное оружие, против которого лучи хитроумных приборов были бессильны, и непонятым борцам за свободу и индивидуализм пришлось удалиться на необитаемый остров, поджидать там прибытия инженера Гарина.

Тоже не совсем «чистая» научная фантастика, но все же…

* * *

В БОЛЬШИНСТВЕ ЖЕ КНИГ, НЕСМОТРЯ на использование летательных и иных аппаратов, авторы стремились не к воспеванию научного прогресса. Их авторы пытались активно вмешаться в политическую и социальную злобу дня. Один из них написал в предисловии: «Литература «романов будущего» с легкой руки Беллами [4] разрослась до огромных размеров. В самом деле, в этакой форме сойдет самое несуразное вранье, лишь бы рассказ носил хоть сколько-нибудь занимательный характер и рисуемое будущее было лучше настоящего. А так как хуже последнего, собственно говоря, никто ничего не придумает, то это удивительно облегчает задачу наших российских Жюлей Вернов и Фламмарионов».

4

Американский писатель, автор утопии «Через сто лет».

Предреволюционные годы были временем консолидации не только прогрессивных, но и реакционных сил. В числе идеологических выразителей этих сил были новые славянофилы или, точнее, русофилы. Ученики и соратники Победоносцева, Розанова, Константина Леонтьева, черносотенцы и антисемиты, которым даже христианские вероискания Толстого и Достоевского представлялись революционными, они на разные лады защищали, в сущности, все ту же знаменитую уваровскую формулу, выдвинутую еще в царствование Николая I: «Православие, самодержавие, народность». Жанр утопии был активно двинут ими в ход для этого дела.

Первой, еще сравнительно умеренной ласточкой литературы подобного сорта был роман Н.Шелонского «В мире будущего», вышедший отдельным изданием в 1892 году. Роман этот резко распадается на две части. Первая — это довольно эклектический набор разнообразных научно-фантастических, главным образом жюль-верновских мотивов. Тут и таинственное завещание древнего индуса, и путешествие на Северный полюс на управляемом воздушном корабле, и детективные попытки американских железнодорожных королей помешать успешному полету этого корабля, и охота на плезиозавров. Не знаю, было ли открытием автора состояние анабиоза («временной смерти», по терминологии Шелонского), погрузившись в которое, герои, «не портясь», переносятся в Россию XXX века.

Как говорит сам автор в послесловии, его книга написана в пику утопии уже упомянутого Беллами и вообще против всяких социалистических теорий. На этот раз нельзя сказать, что налицо лишь научно-технический прогресс и никакого социального. Напротив, общественная жизнь изменилась очень сильно. Другой вопрос — как именно?

Начнем, однако, с науки и техники. В книге немало

довольно метких попаданий. Телевидение («телефот» — даже название похоже), нетканые ткани, фотопечать, туннель под Ла-Маншем (правда, разрушенный во время последней войны), победа над гравитацией, есть даже намеки на такое состояние вещества, которое мы ныне называем плазмой, и т. д. Но главного свойства научно-технического прогресса — его постоянного ускорения — не сумел предсказать ни один старый фантаст. Отсюда опять-таки и возник срок в 1000 лет.

К этому времени немцев и итальянцев автор попросту убрал из мировой истории, зато союз России с Францией дает необыкновенные плоды. Эти народы перемешались между собой и владеют Европой и почти всей Азией. Они достигли духовного и социального совершенства, которое заключается в понимании того, что человек, чтобы быть свободным и счастливым, не должен ни от кого зависеть и ни у кого просить помощи. Поэтому они ликвидировали города, вернулись к землице, живут большими общинами-семьями, хозяйство натуральное; они все делают сами — и пропитание, и одежду, и даже книги каждая семья печатает самостоятельно.

Правда, этот возврат к патриархальности произошел на высоком научном уровне, и они вовсе не сохой ковыряют землю.

Главное в жизни этих людей, живущих в полном довольстве, но в суровой простоте, — это нравственное самосовершенствование, основой которого служит Евангелие, Вера, Религия — естественно, православная. Молодого русского путешественника и девушку, попавших в XXX век из XIX, венчает традиционный бородатый «батюшка». Дело происходит в Москве, куда героев доставили на антигравитационных кораблях, бывшая столица встретила их перезвоном сорока сороков, а самым величественным зданием, поразившим их воображение, был. Храм Всей Руси, построенный миллионами людей, тан сказать, по кирпичику. Насчет монарха, правда, там ничего не сказано, но какой-нибудь благообразный самодержец такой стране явно не помешал бы.

Англию и Америку автор сохранил на карте мира, но сделал их «нецивилизованными», «вот как Китай в ваше время», что заключается в сохранении этими странами капиталистического строя с его продажностью, погоней за наживой, богатством и нищетой, милитаристскими устремлениями и т. д. Таким образом, буржуазный Запад тоже резко осужден, а что ему противопоставляется, уже ясно.

Впрочем, еще до Шелонского, в 1889 году А.Беломор (очевидно, это псевдоним, так как повесть была напечатана в журнале «Русское судоходство») написал «Роковую войну 18?? года». Роковой эта война была лишь для противников России — итальянцев, турок и австрияков. Автору на бумаге удалось чрезвычайно быстро осуществить давнишнюю мечту русского царизма и захватить Босфор. Правда, итальянцы оказались тоже не лыком шиты и внезапно напали на Владивосток, куда пришлось срочно перебрасывать русскую эскадру. Книга была написана с очевидной целью — подвигнуть русское правительство на ряд мер, в которых была заинтересована буржуазия: построить на Севере, военно-морские базы, проложить Транссибирскую железную дорогу и модернизировать флот. С ура-патриотических позиций автор ведет, критику: отдельных недостатков в отечественном флоте.

Дальше — больше! На стол читателю ложится фантастическая повесть о делах будущего — «За приподнятой завесой» (1900 г.).

Что же увидел ее автор А.Красницкий, заглянув за эту завесу в конец нашего столетия? Он увидел там многое, но это многое весьма мало отличалось от того, что окружало автора в конце XIX века. Но прежде всего надо задать себе вопрос: а стоит ли вообще вспоминать о таких книгах? Стоит, и хотя бы вот почему.

Небезынтересно ведь узнать, какое будущее готовили нам господа монархисты и панслависты, если бы их вскорости не смыла революционная волна.

Итак, по Красницкому, экономическое положение масс (неизвестно почему) настолько улучшилось, что «вместе с этим порядком поредела масса пролетариата; капитал жил в полном согласии и дружбе с трудом; рабочий вопрос более не принимал острой формы; стачки и забастовки отошли в область преданий…» Подлинные сыны России ходят только в кафтанах, рубахах навыпуск и шароварах, заправленных в сапоги. Автор отдает себе отчет, что истинный хозяин России не монарх, а самый богатый человек на свете: этакий русский Крез, демонстративно названный Иваном Ивановичем Ивановым.