Фантастика 1981
Шрифт:
Благоговение окружающих к его персоне и полуугадываемое на просвет аскетическое телосложение свидетельствовали о добродетелях, равно как не совсем отускневшая прозрачность хитона позволяла в любой момент убеждаться пастве, что, несмотря на должностные соблазны, не утаил от нее пищевого излишка. К сожаленью, некоторая невыразительность взгляда, вернее - отсутствие улыбки или горечи в слегка выступающих жвалах, не позволяли судить о характере мудрости или святости этой достойной особы, зато о верховном сане свидетельствовала древняя, на груди, из раскопок же добытая реликвия прапредков - продолговатая эмалированная, синим по белому, табличка с магическим заклятием на мертвом для них языке - “не к у р ить”. Наконец, царственная осанка с оттенком скорбной гордыни, какая приличествует
Винт, рычаг, колесо. Огонь и Евангелие. Нож, пила, игла, тонор. Лодка, парус, весло. Подшипник, бумага, стекло. Компас, линза, часы. Алфавит, иероглиф, сигнальные азбуки и коды.
Библиотеки и музеи, университеты и храмы. Мосты, плотины, стадионы, кремли, тоннели, города. Канализация, водоснабженье, электросвет. Условная цифровая система мышленья для оценки и приспособления немыслимого к бытовым потребностям. Плавка, ковка, прокатка, литье, волоченье, также электронно-лучевая и термомагнитная обработка металлов. Книгопечатание и музыка. Цветные радиоигры и развлеченья. Связь без проводов. Синтетические алмазы в куриное яйцо. Оптические счетные приборы. Летающие обсерватории. Вакцина и антибиотики. Незримое ухо для подслушиванья врага на расстоянии.
Искусственные луны. Океанские, воздушные и подводные лайнеры любого погружения. Ультракороткое дальнозрение по обе стороны нуля. Катапульты для орбитального заброса на инопланеты механизмов и людей. Овеществленная память. Термоядерные реакторы безопасного действия. Круглосуточная горячая вода. Спектральное прочтение светил и запредельных глубин за ними. Театры призраков непосредственно на небесах.
Моторы гравитационного движения. Перегонка солнечной энергии без проводов. Думающие машинные собеседники с человеческим голосом. Лунные поселенья для каторжников и мучеников науки. Подсобные божества механического обслуживания, Теория трансцендентного материализма. Алхимии без мистики и мистика без шарлатанства. Перстни, транквилизаторы, помада для усов и противозачаточные средства. Школьные пособия для рассмотрения сущего с изнанки. Световая ракета. Башни радиовнушения гражданских добродетелей и приручения диких животных. Убойные агрегаты сверхвысокого КПД с автоматической уборкой отходов на удобрение и промышленное сырье.
Пионерские могилы на Марсе и дальше кое-где, тоже не объединившие людей, несмотря на всечеловеческую общность героев. Соллинаторы и всасывающего действия дисперсионные камеры со скоростным обращением чего угодно в диалектическую противоположность или даже в первоматерию по особой нужде… а также другие иррациональные диковинки за пределами нынешнего воображения.
Получалось, по Никанору, человечество отроду слишком торопилось к очередным этапам своего далеко не бесконечного цикла и вот в роли блудного сына и без прежней технической оснастки, налегке воротившееся в покинутую некогда семью, Оно оказалось беззащитным против младшей родни, расплодившейся по обилию падали от людских междоусобиц.
…Еще не успела дотлеть воспаленная краснота на горизонте, выходные люки как по команде беззвучии захлопнулись, и тотчас тёмное, лишь силуэтно угадываемое стадо крупной хвостатой нечисти пронеслось мимо Дуни, причем крайняя особь прошмыгнула сквозь нее, безошибочно опознанная по гадливому шоку соприкосновенья. По счастью, сменившая род людской на земле четвероногая элита, в отличие от прочей живности единственно окрепшая в ходе неоднократных радиоактивных мутаций, подлая тварь даже при малом полусвете еще трусила нападать на позавчерашних
Пора было уходить, чтобы до рассвета вернуться в домик со ставнями, а Дуня все прощалась, насмотреться вдоволь не могла.
– Бедные, милые, кровные мои… - шепнула она и, зажав рот ладошкой, заплакала о крохотных человечках вместе с их неразлучным солнышком.
Провожатый сзади коснулся ее локтя, приглашая к мужеству:
– Не надо убиваться… - утешительно сказал он.
– По незнанию иного они не нуждаются ни в чем и не помнят ничего, чтобы огорчаться сравнением. Там, внутри, у них тепло и безопасно. Ребятишки уже спят.
– И Дуне оставалось согласиться, что, если свыкнуться немножко, любая действительность способна обеспечить еду и кровлю, а беспамятность - доставить покой душевный.
Так много уносила в душе, что за весь долгий обратный путь не обмолвились ни словом. По установившемуся обычаю, ангел проводил Дуню до самого дома. И весь следующий день никуда не выходила из светелки, рассеянно отвечала на вопросы, двигалась неслышно из боязни расплескать драгоценное воспоминанье.
…Кстати, я тогда же указал рассказчику на ряд вопиющих противоречий, заставлявших усомниться в правдивости рассказанного. Мимоходом, например, отозвавшись о Вселенной как о бессмысленной, в общем-то, канители с переливаньем из пустого в порожнее, он упустил из виду человека в ней, по его же словам, - населившего эту пустыню богами, магическими числами и тайнами, которых и сам до конца своего разгадать все равно не успеет. Или - как в столь прискорбных климатических, с неизбежным обледенением, условиях могла существовать пусть даже неприхотливая маршанция, тем более дети - если бы и приобрели от божественных предков, от нас, генетическую закалку в смысле избавления от излишней чувствительности?…
Вместо ответа Никанор со вздохом сожаления кинул слегка задумчивый взгляд мне на лоб и почему-то ничего не сказал себе в оправданье.
ПАВЕЛ ПОПОВИЧ, Наш мир двух солнц
– Четверть века активно осваивается космос. Но, хотя он во многом стал понятнее, загадок становится не меньше, а больше. Первый, кто сталкивается с загадочным в космосе, - это космонавт. С другой стороны, одна из самых интересных проблем - возможная встреча космонавтов и инопланетян.
Как вы, Павел Романович, относитесь к подобному шансу?
– У меня уже состоялась встреча с ними. Это произошло во время моего полета на орбитальном комплексе “Салют-3” - “Союз-14”. Однажды после напряженного трудового дня я занял свое место у борта станции. Почитал немного и тут же заснул.
Проспал часа два, а потом чувствую: кто-то через входной канал тихо пробирается в станцию! Дальше больше - крадучись приближается ко мне и неожиданно вступает в борьбу.
Наотмашь, со всей силой бьет меня по лицу: по одной щеке, по другой.
Разумеется, поворачиваюсь, хочу рассмотреть, кто это: человек, неизвестное существо, инопланетянин? Не видно.
Не трогаю его, думаю, надо сберечь для науки. Зову на помощь своего напарника Юру Артюхина. Тот подбадривает меня. Но это мне не помогает, ибо незнакомец вконец распоясался - бьет и бьет меня по щекам. Тогда не выдержал (гостеприимство гостеприимством, но должны же быть границы…) - и как ударю его…
Да так сильно, что проснулся.
Оказалось, что книга, которую я читал перед сном, плавает по станции; листы от вентиляции шелестят и больно бьют меня по лицу…