Фантастика 1987
Шрифт:
Кажется, это был последний вопрос, заданный им самому себе.
Впрочем, нет. Вдруг подумалось, что тьма сейчас исчезнет. Это подсказала интуиция.
Видение исчезло.
А было ли оно вообще?
Проснувшись, Лусон долго не решался открывать глаза, а продолжал тихо лежать, напряженно вслушиваясь в тишину, которая казалась ему подозрительной. Никакие звуки, даже малейшие, сюда не доносились. Наконец это надоело, сперва он открыл левый, а затем и правый глаз.
Он увидел, что его большое, но пока что слабо послушное тело лежит
Однако, если бы решил нажать на любой из этих круглых, треугольных или квадратных включателей, то для этого пришлось бы совершить по белоснежной постели целое путешествие - она была длинней его самого раз в пять.
Лусон перевел взгляд чуть левей, откуда, как ему казалось, едва ощутимо струился воздух. Он не ошибся - кто-то настежь открыл окно. На ярком зеленом небосводе пылали два солнца - красное и желтое, освещавшее цветущее голубым и белым цветом дерево. А еще дальше стояло небольшое, с острым шпилем строение, выкрашенное в розовый цвет.
Минуту или две Лусон разглядывал эту идиллическую картину, но, не обнаружив ничего, что хотя бы в какой-то мере объясняло, где он находится, снова принялся изучать незнакомую обитель.
На противоположной от окна стене висело зеркало. Его он запомнил. Еще со вчерашнего дня, когда пришел в сознание или вернулся к жизни. Тогда тоже в блестящем зеркале отражалась часть кровати, а точнее спинка-панель, назначение которой оставалось для него загадкой.
Справа от зеркала висела картина. Небольшой, умело исполненный пейзаж: море, песчаная коса, горы. Лусону вдруг показалось, будто все это он уже когда-то видел. Попытался вспомнить, где именно, но мозг тут же пронзила острая боль. Лусон, тихо застонав, сомкнул веки.
Боль понемногу утихла, но Лусон продолжал лежать с закрытыми глазами.
Интересно, который сейчас час? Утро или полдень?
Он прекрасно помнил свое вчерашнее пробуждение. В этой же странной комнате, на этой же кровати. Однако вчера сознание к нему вернулось лишь на короткое время. И все же он успел узнать, что его имя - Лусон. По крайней мере, так его называл мужчина с черными усами.
Да. Усатый мужчина. Он был в голубом халате, светлых брюках и белых мягких тапочках. Кто он?… Вспомнил: незнакомец представился врачом. Доктором Гаскаром. Но больше ничего в памяти не сохранилось, хотя обрывки смутных воспоминаний продолжали ерзать в дальних закоулках его мозгового вещества.
Были мгновения, когда Лусон верил, что вот сейчас он возьмет и вспомнит что-то очень важное, но мозг-снова начинал отказывать, вибрировать.
Ощутив острую боль, Лусон пришел к выводу, что следует вести себя благоразумней. Его усилия что-либо вспомнить вызывают неприятные ощущения.
В тишине, которая сразу после пробуждения вызывала сильное подозрение, послышались чьи-то легкие шаги. Лусон осторожно начал посматривать в ту сторону. Стена, где висели зеркало и картина, неожиданно
Стена тем временем автоматически сомкнулась, картина и зеркало стали на свое привычное место. Лусон, продолжая прикидываться спящим, внимательно наблюдал за пришедшим.
Где он его видел? Волосы темные, лицо продолговатое, смуглое и моложавое. Глубоко запавшие глаза излучали такой холод, что от него у Лусона стыл мозг. Погоди, да это же доктор Гаскар!
Он вспомнил его. Гаскар приходил и вчера…
– Как вы себя чувствуете, Лусон?
Голос был ему действительно знакомый.
– Как ваше самочувствие?
– повторил Гаскар.
Лусон медленно открыл глаза. Взгляды их встретились. Оба смотрели так внимательно, словно испытывали друг друга. Первым отвел глаза Лусон. В мозгу снова кольнуло, будто в него впились тысячи ледяных иголок. Он даже зажмурился. А когда приподнял веки, то увидел склонившегося над собой Гаскара. На лице у того появилось беспокойство.
– Вам плохо?
– спросил врач.
– Временами. Когда напрягаю память, мозг мой как бы сопротивляется, протестует.
– Это пройдет. Вы меня помните?
– Да. Вчера вы тоже приходили ко мне. Разговаривали. Называли мое имя.
– Что вам еще запомнилось?
– Ничего. Кроме того, что я вчера потерял сознание и что меня зовут Лусоном,- больше ничего. Кстати, где я?
– На Реете… Район Флор. Четвертый участок. Институт реабилитации.
– На Реете…- машинально повторил Лусон.
– Вам ничего не говорит это название?
– Название чего?
– Планеты.
– Планеты?
– Вы удивлены?
– Удивлен?… Как вам сказать… Просто как-то странно… Но как я оказался здесь, в этой комнате?
– Десять дней назад на вас в горах наткнулись альпинисты. Ближе к пятому сектору четвертого участка района Флор. Потом на модуле доставили сюда.
– При мне что-нибудь было?
– А что именно?
– Мой личный код. Удостоверение личности.
– Код? Удостоверение личности?
– заинтригованно спросил Гаскар. Но, быстро овладев собой, сделал вид, что догадался, о чем идет речь.- Ах, код! Нет, при вас ничего не обнаружили. Абсолютно ничего.
– Тогда откуда вы узнали мое имя?
– Лусоном называется подножие горы, близ которой вас нашли. Вам не нравится, что мы решили так к вам обращаться?
Лусон не ответил. В конце концов, сути дела это не меняет, так что пусть будет Лусон. Может, даже и лучше: название местности послужит как отправная точка в будущем. Когда он начнет поиск своего потерянного “я”.
– Наша беседа вас не утомила?
– Гаскар продолжал стоять возле кровати.- Голова по-прежнему болит?
– Похоже, что беседа пошла на пользу,- вынужденно улыбнулся Лусон.