"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20
Шрифт:
— Да ерунда!
Я ответил на рукопожатие, тогда Юра вдруг спросил:
— Слышал, цыган выхлопнули?
Новость была недельной давности; и тратить время на обсуждение налёта на цыганскую семью, жившую в частном секторе, мне нисколько не хотелось. Могла прийти Зинка, да и дядьку без присмотра оставлять в таком состоянии надолго не стоило. Наклюкался он изрядно, даже не помню, чтобы раньше до такой степени шары заливал…
— Слышал, ага. Всё, бежать пора.
Попрощался и
05|09|1992
вечер
Когда вернулся в квартиру, дядя Петя сидел за кухонным столом и зажимал ладонями голову. Перед ним валялся бумажник, тут же рассыпались монеты в пять и десять рублей. До нашей получки эта мелочёвка не дотягивала даже близко.
— Сергей, ты… это самое… — пробормотал дядя. — Денег не видел? Может, убрал куда?
Он успел немного проспаться, да и нашатырь определённо подействовал, но речь оставалась не слишком внятной. Оно и немудрено — одномоментно опьянение не проходит.
— Если только ты их сам куда сунул, — ответил я, не без труда сдержав раздражение. — Хотя сомневаюсь. Тебя ж менты подвезли!
Дядя Петя помассировал лицо ладонью и сознался.
— Не помню.
Я прищёлкнул пальцами.
— Зарплата — пуф!
— Ты… это самое… — Дядька поднялся из-за стола, наполнил кружку водой и в несколько судорожных глотков её осушил, потом тяжело навалился на раковину. — Месяц на запасах протянем. Моя пенсия, твоя стипендия. Но там я деньги под отчёт взял…
Мне разом поплохело.
— Какой ещё, на фиг, «под отчёт»?
— На колючку, хозблок затянуть. С Никифоровым, не участковым, а его младшим братом, на завтра уже договорился, а тут… — Рука дяди Пети подломилась, и он едва не упал, поэтому вернулся за стол. — На следующей неделе отчитаться надо будет.
Я выругался. Нет, имелась возможность снова распотрошить заначку на чёрный день, но так в ней скоро совсем ничего не останется!
— Ну вот как так? — в сердцах выдал я. — Обязательно пить было?
— Так день получки вчера был, а я в ночь. С утра заскочил бумаги забрать, а там сторож в одного горькую глушит. Ну и приняли на грудь. Святое ж дело! — попытался оправдаться дядька, потом уставился на меня. — И ты… это самое… за собой следи! Сам давеча на рогах приполз!
Обмен взаимными обвинениями ни к чему хорошему привести не мог, так что я открыл шкафчик, отодвинул стоявшие с краю бутылки с портвейном и достал две поллитровки «Пшеничной». Немного подумал и вытащил ещё одну.
— Ты чего это, Сергей? — всполошился дядька.
— Колючка нужна? — спросил я. — Вот и обеспечу, куда деваться. Ворота и переход между корпусами закрывать хотите?
— И крышу… хозблока. Собирались…
Дядя Петя попытался
— Спи давай! — посоветовал там, и дядька завалился на диван.
Я прикрыл за собой дверь, убрал водку в спортивную сумку, заодно переложил бутылки одеждой, в которой тренировался в качалке и боксёрской секции. Немного поколебался и сверху устроил туристический топорик, выточенный из одного куска металла. На всякий случай, мать бы его так!
Только попытался собраться с мыслями, и задребезжал входной звонок. Пришлось подрываться и бежать открывать Зинке. Я сразу завёл её в свою комнату, а уже там положил ладони на талию, притянул к себе и поцеловал. Девчонка с готовностью ответила, потом отстранилась, взглянула на сумку и спросила:
— Куда-то собрался?
Пришлось сознаться.
— Ну, Серёжа! — расстроенно протянула Зинка. — А я хотела музыку послушать.
Я развёл руками.
— Извини. Тут дядя проблем подкинул. До вечера надо успеть разгрести.
— А завтра сходим куда-нибудь?
— Не знаю. Меня на перевоз подрядили…
Зинка подбоченилась.
— Мы и так с тобой почти не видимся! — заявила она. — У тебя то качалка, то секция, на меня время совсем не остаётся!
— Только одно воскресенье занят буду, — заявил я в своё оправдание и попытался обнять девчонку, но та насупилась и отступила, не позволив этого сделать.
В серых глазах заблестели слёзы, Зинка часто-часто заморгала и машинально оправила футболку, но всё же взяла себя в руки и спросила:
— Бегать-то завтра идём?
— Обязательно, — пообещал я. — До двенадцати в полном твоём распоряжении.
— Заберу тогда «Декаданс»? С Ксюшей хоть послушаю. Ей «Агата Кристи» тоже нравится.
— Бери, конечно.
— И как тебе этот альбом? — поинтересовалась девчонка.
— Неплохо, но «Коварство и любовь» больше впечатлил.
С совершенно несчастным видом Зинка кивнула, а потом уставилась на постер с рисованной девицей, которую обвивало чешуйчатое чудовище, словно первый раз его увидела, и вдруг спросила:
— Твоя мечта пубертатного периода?
Я поцокал языком.
— Надо же какие слова умные знаешь!
— Нет, Сергей, тебе действительно нравится это вымя?
Воительница на плакате была мускулиста и грудаста, мне даже кривить душой не пришлось.
— А что тут может не нравиться?
Зинка раздражённо засопела, потом выпалила:
— У меня грудь лучше!
— Верю, — покладисто согласился я.
— Что значит — верю?! — Возмущению девчонки не было предела. — Так оно и есть! Ты слепой, что ли?