Фантастика № 2.2011 Приложение к журналу "Знание-сила"

Харичев Игорь

— Олаф! Что с тобой?

— Я встре-тил отца…

Капелька сорвалась с ресницы и поплыла среди других.

Влад наконец понял, что это слезы, и почувствовал как у него самого что-то стало плавиться в уголках глаз.

8. Орбитальная станция ИС-8 была сильно повреждена при столкновении с астероидом. Почему произошло столкновение, никто не понял. Такие станции обычно оснащались автоматической системой слежения и уклонения от летящих в космосе объектов. К тому же сама ИС-8 до ухода в глубокий космос десять лет находилась в поясе астероидов между Юпитером и Марсом и ни разу тогда эта система

не подводила. Непонятной была и смерть шестерых членов экипажа. Скорее всего, они приняли ее добровольно после включения сигналов бедствия. Этим самым весь оставшийся запас воздуха (система регенерации его на станции тоже была уничтожена) достался седьмому члену экипажа, старшему пилоту Виру, отцу Олафа. Такое предположение высказал Влад, проверив баллоны с воздухом в скафандрах погибших — они были пусты. Причина же агрессивности Вира была понятна: он был ЗОМБИ, он выполнял приказ, как и его товарищи, любой ценой доставить станцию к орбите Земли, чтобы… Дальше было совсем непонятно! Чтобы что? Захватив модуль, отремонтировать станцию? Одному это не под силу было бы, судя по поломкам оборудования. Буксировать станцию? Но это займет в три раза больше времени, чем самостоятельный перелет. Да и станция тогда, как боевая единица, в использовании теряет всякий смысл. И потом, приказа о возвращении и начале боевых действий отдать было некому. Тайной организации ортодоксов-зомби уже не существовало!..

Оставив тщетные попытки найти ответы на возникавшие все новые и новые вопросы, экипаж модуля занялся консервацией орбитальной станции и оснащением ее наружным спецоборудованием для инерционного полета в сторону Земли. Тела шестерых мертвых членов экипажа поместили в изоляционный блок модуля. По прибытии их кремируют и похоронят в земле: об этом мечтает каждый космонавт! Вира поместили в дельта-кресло, предназначенное для анабиоза, и вывели из парализации. Но прежде, чем погрузить его в анабиоз, Элюар предложил провести первый этап реабилитационного гипноза — контакт с родственником, то есть с сыном Олафом.

Дельта-кресло поместили посередине пилотного отсека. Из него виднелась только голова Вира с закрытыми глазами. Сжатые в тонкую полоску губы его застыли в страдальческом изломе.

Влад и Диксон сели на свои места. Элюар встал возле дельта-кресла, а Олафа усадил на стул перед ним.

— Ты прежде хотел о чем-то спросить, Олаф?

— Да.

— О чем?

— По-очему… он… хотел за-ахватить модуль и нас уни-ичтожить?

— Не знаю. Исполнял приказ. Старый приказ. Или готовился мстить…

— Ко-ому?

— Наверно, нам — людям.

— За что?

— Он — ЗОМБИ! Последний в нашей Солнечной системе ЗОМБИ!

— И он навсегда оста-анется зомби?

— Нет. Его реабилитация наступит быстрее, если ты ему поможешь…

Олаф зажмурился и как-то по-детски, со всхлипом, вздохнул. По лицу

Вира словно пробежала волна. Он вдруг открыл глаза. Зрачки беспокойно задвигались, что-то отыскивая.

— Смотри! Он тебя почувствовал! — голос Элюара чуть не сорвался на крик.

Олаф привстал со стула и сел снова. Точки зрачков Вира в упор уставились на него. Прошло несколько секунд. Губы Вира разжались. Послышался вздох, и голос, тихий и дрожащий, с жалобными нотками, произнес:

— Олаф! Как ты вырос! А Саны… нашей мамы, — нет! — маленькая капелька, оставляя мокрую дорожку, скатилась по щеке, задержалась на скуле и исчезла за воротником с эмблемой космоассенизаторов на отвороте. Влад, как и все, следивший, обмирая, за происходящим, внимательно вгляделся

в эту старинную для него реликвию еще времен молодости его отца и вдруг порывисто наклонился к уху хмуро сидевшего Диксона. То, что он прошептал командиру, видно, вызвало и у него удивление и такое же внимание к эмблеме. На ее овале, в обрамлении всяких завитушек, был отчеканен космический корабль, внешним видом очень напоминавший их спасательный модуль. Но это был старый мусороуборочный космический модуль, так называемый орбитальный «пылесос», снятый с вооружения в космических уборочных службах еще года три назад.

— Ты думаешь, что… — Диксон еще больше нахмурился.

— Конечно! Он перепутал нас со своими! Ну, с этими… зомби!

Диксон исподлобья глянул в сторону дельта-кресла и вдруг ругнулся так, что Влад прикрыл рот ладонью, чтобы не прыснуть со смеху от удивления. Ну и ну! Вот это словарный запас у командира!

Вир, все так же не отрывая глаз от лица Олафа, продолжил:

— Я все-таки, — тень улыбки скользнула по его лицу, — обманул… всех и не отдал станцию… Нет, не всех! Не обманул Сону! Со-ну! — взгляд Вира потеплел. — Же-ну… мою! Она мне верила, верила, что я не… зомбирован… Судьба нас разлучила… Но она вернулась!.. Эти глаза! Эти глаза! Я жил надеждой их увидеть и сказать, что я… люблю эти глаза! Самое дорогое, что у меня… было!

Силы оставили Вира, и он замолчал, все так же не отрывая взгляда от Олафа.

Элюар, внимательно следивший за выражением лица Вира, повернулся к Олафу и кричащим шепотом сказал:

— У тебя глаза, как у твоей матери! И у него установка на зомбированность теряется! Смотри ему в глаза! Скажи третий тест гипнотической формулы реабилитации! Помнишь? Как я тебя учил? Для родителей!

Олаф дрожащими руками поправил воротник куртки, набрал полную грудь воздуха и негромким голосом, мягким и четким, не растягивая слов, проговорил:

— Я, как и ты, — частица Земли. Я, как и ты, — землянин. Ты — мой отец. Я — твой сын. Я — помню тебя. Вспомни меня. Я — твоя кровь. Мы — одной крови. Я — люблю тебя…

Наступившая следом пауза показалась всем оглушительной.

Вир вдруг закрыл глаза и весь как-то обмяк.

Олаф растерянно оглянулся на Элюара. Тот улыбнулся и показал большой палец.

— Все в порядке. Он — возвращается!

И нажал кнопку анабиоза.

Дайджест 3 из последних записей Элюара:

«…Земля — постоянно эволюционирующая живая субстанция. Эволюционирует она в русле тотального здравого смысла…

…Один из постулатов тотального здравого смысла — не суди, и судим не будешь. Цивилизованный человек этот постулат постоянно грубо нарушал. Он возомнил себя судьей всяк сущего на Земле и лишился в итоге изначального материнского инстинкта — беречь самую жизнь. Вслед за этим он утратил краеугольный камень духовности всей земной сущности: терпимость и прощение. И чуть не погиб…

…От физической гибели человечество убереглось, создав Единую Цивилизацию. Но в русло земного тотального здравого смысла не вернулось. Наоборот, вовсе перечеркнуло постулат „не суди, и судим не будешь“. Человечество собралось проводить Всеобщую Космоэкологическую революцию, в корне враждебную Земле и космосу…

… Терпение Земли — живой субстанции — исчерпалось! И пришли КОНЦЫ! Появились ЗОМБИ, призванные уничтожить человечество, как раковую опухоль!..