Фантастика 2008
Шрифт:
Но на этот раз прием не сработал.
— Телевизор сломан, — ответила она. — Уже второй день.
— Да?
— Ты запустил в него стулом, не помнишь?
Я повернул голову. По бледно-желтой поверхности пятиметрового экрана (два на два с половиной, от пола до потолка) разбежалась сеточка тонких трещин.
— Не помню. Я что, свихнулся?
— Не знаю. У тебя был жар. Может, просто забылся, — пожала плечами Светка. Похоже, утрата телевизора не очень ее огорчала. А вот я был не на шутку озадачен.
— Не помню такого.
— Бывает, — еще более равнодушно отозвалась Светка. — Принести тебе еще бульона?
На этот раз она умудрилась раздобыть
Вот только заняться в доме оказалось решительно нечем. Два дня я слонялся по квартире, восстанавливая силы. Опустошил аптечку, перерыл запасы энергетиков — всё выпито, ничего не осталось. Светка принесла откуда-то кусок солонины — корова, из которой его сделали, наверняка сдохла еще до нашего рождения. Но мясо я съел все до последней крошки, сколько Светка ни просила оставить немного для бульона. Мне нужны силы. Надо снова выходить на работу. До Марса еще далеко. А зима и не думает кончаться. Успею заработать на то, чтобы выжить — или все зря?
— Не рано ли тебе выходить? — спросила Светка, заметив, что я направляюсь к коммуникатору. Она возилась на кухне: растворяла в кружке с кипятком какой-то порошок, который, как ей сказали, хорошо поддерживает силы. Порошок растворяться не желал, Светка злилась. — Потерпи до послезавтра, а?
Я потерпел. Не хотел ее огорчать, она даже плакать начала, когда я попытался сделать заявку на ближайшую смену. Зато на послезавтра на меня поступил заказ. Хороший заказ. Денежный. Вот высплюсь — и пойду.
Остатки порошка, который так и не пожелал растворяться, я съел ложкой. Если хоть немного сил прибудет — и то хорошо.
Едва дверь шлюза открылась, я понял: повезло! Новый мир, такого еще не было. Изумрудно-зеленая трава, лазурно-синее небо, позади — сияющий, юный, прозрачный от солнечных лучей лес. И никого вокруг. Птички поют… А впереди — лабиринт из бирюзового стекла. Дизайнеры явно постарались, чтобы создать этот фаер-мир.
Солнце играло бликами на верхушках высоких, почти двухметровых стен. Где-то вдали прозвенел гонг — три удара. Значит, игра уже началась. Я привстал на цыпочки и смог различить вдалеке макушки других игроков. Зеленые макушки, и ни одной красной — клиент, стало быть, тут пока не появился. Но фаербольцы носились по лабиринту как ужаленные, и, похоже, все они стремились к одной и той же цели. Интересное кино… До того интересное, что я отринул сомнения и тоже помчался по лабиринту, петляя меж гладких бирюзовых стен.
Громилу Санчоса я встретил минут через двадцать. Он выскочил прямо на меня из бокового коридора, вид у него был, прямо скажем, недобрый, рукав куртки набряк кровью. Я приветственно поднял руку, но громила вдруг нажал на гашетку огнемета и выпустил в мою сторону такой фонтан огня, что стены лабиринта мгновенно вспучились большими пузырями и начали оплывать. Обжигая ноги о расплавленное стекло, я скользнул в коридор обратно, пригнулся, пробежал еще метров сто и остановился. Санчос… зачем он это сделал? Озверел, что ли? Фаербольцы своих не убивают.
Разве только…
Минутное размышление привело меня к единственному логичному выводу: лотерея.
Бывает, что клиент выдумывает для своей игры новые правила и заставляет фаербольцев бороться за какой-нибудь приз. А потом в самый неожиданный момент выскакивает из шлюза и портит всем игру. Ему так веселее, фаербольцам
Считается, что попасть в лотерею — большая удача, случаются они редко, раз в несколько месяцев. Обычно о таких играх объявляют заранее, и желающих приходится даже отсеивать. Клиент выбирает самых сильных, самых смелых, самых отчаянных… Но я-то оказался тут почти случайно, ведь наш телевизор разбит и новостей фаербола я не видел уже несколько дней. Выходит, есть в жизни счастливые совпадения. Повезло. Интересно, что за приз, каковы условия?
Додумать мысль мне не дали. Откуда-то сзади донесся топот шагов и грозный рык. Кто-то вскрикнул, раздался хруст ломаемых костей. Подставляться под удар, когда на кону неизвестный, но наверняка заманчивый приз? Не на того напали. Лучше уж убежать, чем выйти из игры, решил я и помчался, петляя, по лабиринту. Бирюзовые стеклянные стены не успевали ловить мое отражение.
Вот, наконец, спокойный, безопасный угол. Тупичок с прекрасным обзором. Мне нужно было решить, куда двигаться теперь, где искать заветный приз. Я подпрыгнул повыше и завертел головой, чтобы осмотреться. Пусто, вокруг никого. Повернулся на 45 градусов, еще раз подпрыгнул. Никого. Повернулся. Подпрыгнул… и на третьем прыжке мне чуть не снесло голову. Кто-то высокий и коварный выслеживал умников вроде меня и выпускал по ним очередь из автомата. Мне снова повезло. С половиной черепа даже такому бойцу, как я, было бы трудно бороться за победу. И все-таки… какой же у них на кону приз? И где, наконец, клиент?.. Я переместился чуть вправо, подпрыгнул, определил квадрат, где никого не было, — и устремился туда.
Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в пурпур, а стеклянные стены лабиринта — в багрянец. Это было бы красиво, если бы я не был так измучен и мог еще воспринимать красоту. Силы оставались только на то, чтобы бежать.
Я мчался по нехоженому участку лабиринта и с радостью ощущал, как рвутся о лицо тонкие нити паутины. Значит, до меня здесь никого не было. Значит, за любым поворотом я могу найти приз. Значит, не придется больше никого убивать. Громилу Санчоса я прикончил пару часов назад: нечего было нападать без предупреждения, не по-воински это. Остальных — так, чуть-чуть калечил, чтобы не составляли конкуренции. И вот я, кажется, первый.
Выскочив на круглую поляну с невысоким раскидистым деревцем посередине, я понял, что первый — не я один. Из соседнего коридора почти одновременно со мной выскочил Вольфганг Штаус, многодетный отец. На выходе из третьего замер белобрысый викинг в рогатом шлеме и с секирой наперевес. Но оба они почему-то встали на краю поляны и не отрываясь смотрели на дерево. На одной из веток покачивал серебристо-розовыми боками круглый плод.
— Яблоко познания добра и зла, — пошутил я, искоса глядя на своих соперников. Почему они не бегут вперед? Чего ждут? Хотят устранить конкурентов, когда те повернутся спиной и подставятся?
— Именно, — промолвил Вольфганг.
Белобрысый викинг сунул пятерню под шлем и смачно почесал лоб.
Я ждал.
Они тоже чего-то ждали.
Вот-вот из бокового коридора выскочит четвертый и сделает то, на что ни один из нас троих не решается.
Чего стоим-то, хотел закричать я, но смолчал.
Викинг сплюнул на землю.
— А пошло оно всё к черту, — сказал он неожиданно, развернулся и быстрым, злым шагом ушел в свой коридор. Вольфганг Штаус даже не оглянулся на него. Я оцепенел. Да что такое с этим призом?