"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Но я умею читать, потому что за моими плечами семь классов школы и родители-интеллигенты, а вот он… Нет, не сходится. Райан, действительно, выглядит слишком образованным для парня, родившегося и выросшего здесь, “внизу”. Неужели его отец, и правда, был доктором? Настоящим?
— Ты не отсюда, — вырывается у меня вслух.
Райан на мгновение отвлекается от своего занятия и поднимает на меня глаза:
— В смысле — не отсюда?
— Не из Нижнего мира, — мой голос падает до шепота.
— А, ты об этом, — отвечает
— Он знает? — я киваю головой в боковую “стену” из шторы, в ту сторону, где в конце коридора располагается отсек Коэна.
— Все знают, — равнодушно говорит Кесседи, будто нет в этом ничего такого.
— Но… — начинаю, но на этом многословность моего соседа заканчивается.
— Был там, теперь здесь. Конец истории, — прерывает, явно давая понять, что откровений не будет.
Пожимаю плечами:
— Ладно.
— Собирайся, — бросает мне Райан уже через плечо и выходит из “комнаты”, а я несколько секунд так и стою, уткнувшись взглядом в опустившуюся за ним штору.
Запоздало доходит: если мне так легко удалось определить, что он родом “сверху”, неужели и мое происхождение так бросается в глаза? И понял ли это главарь? Если понял, вся моя легенда летит псу под хвост…
Наконец, соображаю, что, кроме меня, тут никого нет, и подхожу к раскрытому рюкзаку, сверху в котором лежит книга. Бессовестно беру предмет в руки и открываю первую страницу.
Это медицинский справочник. И не простой, это память.
Мои пальцы проводят по пожелтевшему от времени форзацу: “Дорогому другу, Генри Кесседи”. Следующая страница вырвана.
Должно быть, Генри — имя отца Райана.
Снова чувствую себя крысой и решительно кладу книгу на место. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то посторонний копался в делах моей семьи.
Оставив то, что трогать у меня не было ни малейшего права, подхватываю выданный рюкзак и направляюсь на кухню. Припасы, так припасы.
Выдвигаемся, когда темнеет. Тяжелый рюкзак оттягивает плечи. По одному поднимаемся по лестнице, ведущей из подвала, в последний раз, и выходим на улицу на морозный воздух.
Последний час Кесседи не попадался мне на глаза, и теперь понимаю, где он был, — у Гвен. Гвендолин так и лежит на койке, Рында возится с малышом. Они не прощаются и ничего не говорят. Старуха даже не поднимает головы, когда мы проходим мимо нее. Должно быть, боится, что передумаем.
— Как она? — спрашиваю негромко, когда Райан догоняет остальных, покинув дом последним.
— Температура, — пожимает плечами. — Если не начнется заражение, все будет… нормально, — он сбивается, понимая, что “хорошо” в любом случае никогда не будет, поэтому в последний момент заменяет слово.
Но я думаю иначе, нормально тоже не будет. Если Гвен выживет и встанет на ноги, придут другие:
— Куда мы идем? — спрашиваю Райана, пристроившегося рядом. Задаю вопрос больше не для получения ответа, а чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
— Фреда спроси, — с фальшивой беспечностью отвечает Кесседи, на ходу поправляя лямки своего рюкзака.
Вглядываюсь в спины идущих впереди. Где-то там во главе вышагивает Коэн и ведет своих подопечных… куда?
— У него хоть есть план? — перехожу на шепот.
— У Фреда всегда есть план, — сообщает Райан.
Хмыкаю и замолкаю.
Пусть все идет, как идет.
Мышонок спотыкается и падает лицом в снег. Фил усмехается и переступает через него. Райан поднимает за шиворот и ставит на ноги.
Неужели все дело в воспитании Верхнего мира или в чем-то другом, чего я не в силах постичь? Но если в Верхнем мире все такие хорошие, то как они допустили то, что творится в Нижнем?
Мы идем всю ночь, останавливаемся на привалы дважды, но всего на несколько минут. Не едим и лишь изредка пьем воду. Чувствую себя выжатым в чашку лимоном. Остальные выглядят не лучше, но наша цель — удалиться как можно дальше и быстрее от дома Гвендолин. Потому что никто не знает, когда у Пола развяжется язык.
Особенно тяжело приходится Мышонку и Брэдли Попсу, как самым младшим. Но надо отдать им должное: никто не хнычет и не жалуется.
Первое время Райан держится замыкающим, ближе к утру он уже не отходит от младших членов банды, контролируя и присматривая. Чаще поглядываю в их сторону. Сегодня сосед открылся мне совершенно с другой стороны.
Когда начинает светать, Кесседи уходит вперед. Они шагают вместе с Коэном, о чем-то негромко переговариваясь, так, чтобы остальные члены банды их не слышали.
В этот момент Мышонок снова падает, зацепившись в темноте за штырь, торчащий из-под снега. На этот раз падение выходит неудачным, он подворачивает ногу и так и остается сидеть на холодном снегу.
— Ты как? — бросив взгляд на ехидную ухмылку Фила, приближаюсь к мальчишке.
— Нога, — во взгляде Мышонка полное отчаяние, встать он не может, но понимает, что надо идти, а Коэн не остановит из-за него всю банду. И я это тоже понимаю.
— Давай, — нагибаюсь, помогая ему подняться. Будь он одного со мной роста, было бы проще, можно было бы просто перекинуть его руку себе через плечо и плестись вместе, медленно, но это уже кое-что. Но Мышонок ниже. Подхватываю его под мышкой, вцепляюсь в куртку, чтобы не выпустить. — Терпи, — говорю сквозь зубы.
Уже вот-вот рассвет, а Коэн не планировал идти в светлое время суток. Ногу нужно перевязать, а может, вправить, но мы не можем останавливаться, в прошлое падение Мыша Коэн недвусмысленно дал понять, что избавится от “балласта”, если тот будет мешать продвижению.