"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Обхожу здание. Олаф находится за домом. Спит точно так же, как и Курт, только прямо на снегу. Что ж, господа эсбэшники, вам наплевать, если кто-то из них получит обморожение?
Следов вокруг много. Но на этот раз мы остановились в самом центре жилого поселка. Все дорожки истоптаны. Не поймешь, какие следы свежие, а каким несколько дней — последний снег был неделю назад.
— Кэм! — доносится откуда-то справа. — Кэм!
Резко поворачиваюсь. Питер, в теплом пуховике и шапке, натянутой по самые
Оглядываюсь, убеждаюсь, что из строения никто не вышел, а спящие остаются спящими, и, приседая, короткими перебежками, несусь к связному.
— Кэм, я так рад тебя видеть! — Питер улыбается от уха до уха.
Белозубая улыбка, здоровый румянец, теплая качественная одежда… Радость исчезает. Появляется злость. Мне хочется ударить, прямо по этой улыбке. За то, что они живут в комфорте. За то, что им наплевать на то, что мы только что похоронили ребенка в мерзлой земле.
— Привет, — отвечаю сухо.
Снова оглядываюсь, и мы заходим в пустой барак.
— Ну и заставил ты нас поломать головы, — весело продолжает Питер. — Точка - тире… Ну ты даешь!
— А что мне нужно было делать? — шиплю. — Сделать транспарант?
— Да нет, — сдает назад, — это было гениально. Все аналитики признали.
Похвала снова злит. Гениально. Это было на грани самоубийства, и если бы Райан не прикрыл, быть бы мне уже пугалом без поля.
Молчу. Хмуро смотрю на Питера из-под козырька кепки и молчу. Мне казалось, мне столько есть ему сказать. А сейчас нет слов.
— Ты узнал что-то важное? — начинает первым Пит. — Ты знаешь, кто заказчик?
Трясу головой. Нет, так не пойдет. Хватит закулисных игр.
— Я знаю, что вы знаете, куда направляются Проклятые, — говорю прямо. — И я знаю, что вы не намерены рисковать, подпуская их близко к Верхнему миру. Как скоро вы готовитесь их накрыть? Сегодня? Завтра? Через неделю? Сколько еще до границы? Пара километров? Десяток? — наступаю на него. Питер крупнее меня, выше на полторы головы, вдвое шире в плечах, но он отступает назад, теряется под моим натиском.
— Кэм, не кипятись, — просит, поднимая руки ладонями от себя. — Ты же работаешь на нас, тебе ничего не грозит.
— А им? — мотаю головой в ту сторону, где в соседнем бараке спят Проклятые. — Вы собирались оставить в живых кого-то, кроме Коэна?
— Это решаю не я, — напоминает.
Знаю. И, возможно, даже не Коннери, а тот, чье имя и высокое звание я никогда не узнаю.
Устало сажусь на остов старой кровати, давно лишенной матраса. Крепко сжимаю пальцами край. Смотрю в пол.
— Так было решено изначально? Или я даю быстрый результат, или в топку?
Питер усаживается рядом.
— Никто не знал, что Проклятые снимутся с места и пойдут к Верхнему миру, — говорит примирительно. — Если они доберутся до нанимателя, и мы их упустим, погибнет много людей. СБ не может рисковать.
— Вы их не упустите, — поднимаю голову, ловлю его взгляд. Пальцы не разжимаю, будто, если отпущу, упаду. — Повесьте на меня маячок, — прошу, — обвесьте хоть гирляндой. Дайте мне шанс.
Снова отвожу глаза. Мне непривычно и неуютно. Не умею просить.
— Все, что я могу обещать, это то, что передам твои слова.
— Знаю, — сжимаю зубы от бессилия. Питер всего лишь связной. — Так устрой мне встречу с полковником. Может, я смогу его убедить.
— Ты так уверен, что сможешь предупредить нас вовремя?
— Я уверен, что костьми лягу, чтобы вытащить отца. Я не подведу, — обещаю. — Дайте хотя бы попытаться. Кесседи не участвовал в терактах, и он против Коэна. Если СБ пообещает не трогать остальных членов банды, кроме главаря, он поможет.
Питер смотрит внимательно и подозрительно:
— Ты хочешь сказать, что кому-то доверяешь?
— Доверяю, — говорю со всей серьезностью. После всех моих прошлых высказываний, должно быть, звучит неправдоподобно, но я верю в то, что говорю.
Рассказываю Питеру все, что удалось узнать от Райана: о Джеке, Коэне и банде. Пит записывает для аналитиков и своего начальства. Хмурится, сводит брови к переносице.
— Значит, из всех участвующих в терактах, в живых остался только Коэн? — подводит итог.
— Остальные были смертниками, — предполагаю.
Питер кивает, принимая версию, а потом задает главный вопрос:
— А что если у тебя ничего не выйдет? Готов ли ты подать сигнал, что пора прерывать операцию и брать Коэна, если ты поймешь, что твоя сделка не выгорит?
Прямо и открыто смотрю ему в глаза, говорю медленно, четко, с расстановкой, чтобы он наверняка принял мои слова всерьез:
— Я не обреку на смерть сотни невиновных ради мести, — не знаю, что Питер читает в моих глазах, но кивает. — С Кесседи у нас есть шанс, — продолжаю уверенно. — Вместе мы сможем обдурить Коэна.
А вот теперь Питер сомневается, качает головой.
— Что-то ты слишком уверен в этом парне. Мы тебе уже говорили, на него у СБ ничего нет. Все файлы утрачены. Нам неизвестно о нем ровным счетом ничего.
Глубоко вздыхаю, как перед прыжком в холодную воду. За то, что сейчас скажу, мне хочется откусить себе язык. Никому никогда не скажу, да, Кэм? Вот цена твоего слова.
— Проверяйте, — словно со стороны слышу собственный голос. — Генри Кесседи. Был известным хирургом. За врачебную ошибку сослан в Нижний мир со всей семьей. Райан его сын.