"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
ГЛАВА 1
— Смерть в городе! — разорвал тишину взволнованный голос.
Риккардо де Вега — граф Кардес — отвлекся от письма поднял взгляд на нарушителя покоя.
— Что случилось, Хуан? — спросил он у юноши-конюшего. Тот с трудом переводил дыхание, сразу видно — бежал изо всех сил.
— Там, там… — конюший глубоко вздохнул, выравнивая голос, — монсеньор, в городские ворота въехала карета с королевским гербом на дверцах, в сопровождении черных гвардейцев. Старший из них просил передать вам:
— Спасибо. Я давно ждал эту новость. — Де Вега отложил в сторону перо, его рука чуть дрожала, и замолчал. Встал из-за дубового стола, заваленного раскрытыми книгами и исписанными листами бумаги, подошел к окну. Через распахнутые настежь ставни легкий ветерок заносил в кабинет пьянящий аромат цветущих вишен. Взгляд графа устремился куда-то вдаль. Может быть, за речку Дайку, на противоположном берегу которой стоял храм Единого — место упокоения двенадцати графов Кардесов. А может быть, на Спящую Гору, окруженную великолепными дубовыми рощами. На вершине горы согласно старинным преданиям обитал Белый Ястреб — покровитель рода де Вега.
Риккардо долго стоял молча, не шевелясь, застыв на месте. Подданные давно привыкли к подобным приступам меланхолии, что часто, в последние месяцы очень часто, находили на графа.
— Где остановились гвардейцы? — поинтересовался Риккардо.
— Они едут сюда, монсеньор, — ответил конюший.
— Прекрасно, я встречу их. Можешь идти.
Конюший склонил голову в поклоне и вышел.
Граф потянулся, разминая затекшие мышцы — все утро писал, не вставая из-за стола. Усталость давала о себе знать. Подошел к зеркалу, поправил волосы, коснулся гладко выбритого подбородка, грустно улыбнулся сам себе. Провел рукой по лицу — тремя пальцами по трем тонким шрамикам, что тянулись через левую щеку. Графа словно кто-то полоснул когтями по лицу.
Этой зимой сеньор де Вега справил двадцатитрехлетие. Он был невысок, сухощав. В большом, в рост человека, зеркале в оправе из драгоценного красного дерева отражалась его фигура, облаченная в простой наряд, лишенный всяких украшений, — красные штаны и белую хлопковую рубашку. Белый и красный — фамильные цвета дома де Вега.
Их род когда-то бежал из Остии — отсюда вторая фамилия, вдобавок к первой — титулу. И неважно, что права на вегайские виноградники графом Кардесом давно потеряны, традиции в Маракойе чтят свято.
От отца, известного на весь Камоэнс полководца и заговорщика, Риккардо унаследовал густые черные волосы, волевой подбородок, гордые черты лица, умение презрительно улыбаться. Сам Риккардо отца помнил плохо — того не стало, когда сыну едва исполнилось восемь. Однако соратники покойного Энрике — его воспитатели — говорили, что он вылитый отец в молодости. То же лицо, лицо человека сильного, уверенного в себе: лидера, вождя, полководца.
Но истинную натуру Риккардо выдавали глаза. Большие карие глаза да светлая кожа — вот то немногое, что он унаследовал от матери-северянки,
Граф обернулся, услышав стук каблучков за спиной. Увидел молодую темноволосую девушку в длинном, до пола, голубом платье.
— В этом наряде ты просто великолепна, Кармен! — попытался улыбнуться он. Не получилось.
— Не заговаривай мне зубы, Риккардо, — не приняла она его вымученный комплимент. — Конюший кричал: «Смерть в городе!»
— И что из этого? — устало спросил граф. — Ты не волнуйся, Кармен, сегодня я умирать не собираюсь. Так что недели две тебе еще придется терпеть мои придирки. Зато потом — свободна!
Девушка подскочила к нему, занесла руку для пощечины, но не ударила. Лишь коснулась щеки.
— Дурак. — Она провела по его лицу тонкими красивыми пальчиками.
— Дурак, взял да и сорвался на тебе… — согласился Риккардо. — Прости мне мою глупость. — Он виновато склонил голову.
По ее лицу пробежала маленькая слезинка.
— Они же тебя убьют.
— Знаю. Я ждал этого. Устал жить. — Граф чуть приобнял ее. Длинные блестящие волосы пахли черемухой.
Пальцы девушки коснулись еле заметных узеньких шрамиков на правой щеке Риккардо.
— Ты все еще ее любишь? — тихо спросила она.
Риккардо ответил не сразу.
— Не знаю, уже не знаю, — пауза, — буду честным… наверное… да.
Девушка вздохнула.
— Не поверишь, но я никогда тебя к ней не ревновала. К этой змее с ледяным сердцем, что овладела твоими мыслями. Даже тогда, когда в постели ты называл меня ее именем.
— Верю, солнышко, верю. Ведь, чтобы ревновать, нужно любить, — прошептал он ей на ушко, прижав к себе.
— А я тебя люблю, Риккардо, как брата…
— Знаю, Кармен, знаю. Ты для меня самый дорогой человек…
— После Патриции… — печально докончила она.
Он не ответил. Слышно было лишь, как усилившийся ветер треплет бумаги на столе.
— Ну ладно, солнышко, — тихо сказал наконец Риккардо, — мне нужно идти. Встречать «гостей». Прошу, не плачь. Я еще жив.
Он вышел из кабинета; шаги гулко отдавались от паркетного пола. Внутри резиденции графов Кардесов всегда царила прохлада, и этот необычайно жаркий день не был исключением.
Де Вега внезапно остановился, провел рукой по гладкой панели из благородного кедра. Грустные мысли не оставляли его.
Резиденция была замком лишь по названию. Графам не требовалась защита от собственных подданных — построили ее целиком из благородных пород дерева: дуба, сосны, кедра. Но немногие могли по достоинству оценить всю прелесть резиденции — прекрасного архитектурного ансамбля из двух малых и одного большого деревянных замков, соединенных крытыми галереями, украшенных десятком стройных башенок. Резиденция издали казалась игрушечной, но и вблизи не уставала радовать глаз.