"Фантастика 2023-180". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
И главное, чтобы было кому его встретить.
Айра тихо вздохнула и уткнулась лицом ему в грудь, не замечая, что его ладони осторожно погладили ее волосы. С готовностью прижалась крепче, зарывшись носом в шелковую рубаху. Ощутила, как мягкие руки обхватили ее за плечи, макушки коснулась чужая щека, волосы всколыхнул едва заметный вздох, полный удивительного покоя. А потом на нее накатило такое облегчение, что на глаза навернулись глупые слезы.
— Мастер Викран…
— Ты в безопасности, Айра, — шепнул склонившийся к ее уху маг. — Все хорошо.
И она поверила. Неожиданно во все поверила. Даже в то, что он наконец настоящий и стоит невероятно близко. Ненавязчиво обнимает,
Правда, теперь это не доставляло неудобства. Напротив, рядом с ним ей наконец стало хорошо. Куда-то ушли прежние страхи, сомнения, пропала неопределенность. Даже непримиримый и не терпящий чужаков Кер, вспрыгнув на плечо удивленно замершего чародея, благодарно потерся о его щеку.
— Спасибо, лер, — с улыбкой перевела Айра. — За нас обоих — спасибо.
После чего глубоко вздохнула и прикрыла глаза, больше не сомневаясь, что все будет хорошо.
ГЛАВА 17
Этой ночью ей снова привиделся северный берег Внутреннего моря. Изможденные люди, выносящие из подземного тоннеля землю. Мрачная фигура в балахоне и мерзкий туман, выгрызающий в лаве нору за норой.
Айре тревожно, как и в тот раз, когда маг почти добрался до Занда. И страшно от мысли, что на этот раз он не остановится на достигнутом и любой ценой постарается прорваться внутрь.
Когда он спускается в тоннель, Айра перестает его видеть, но это не мешает по-прежнему ощущать ауру — мощную, наполненную алыми сполохами раздражения, смешанного с нетерпеливым ожиданием и смутной надеждой.
Она не слышит его голоса — приютившая ее дух орлица летит слишком высоко, — зато может ощутить его злость, когда кто-то из невольников попадается ему на пути, за что получает удар плеткой по лицу.
Отпихнув от себя скорчившееся тело, маг стремительно продвигается дальше. Он хитер. Он мудр — на этот раз он не повторяет ошибок, и орлица, следящая за ним сверху, внезапно осознает, что он уже не пробивается сквозь мертвый камень, а создает новый тоннель под ним. И на этот раз он гораздо более осторожен — не пускает вперед змеиные щупальца, не тревожит границу раньше времени. А просто идет до последней преграды, чтобы закончить последнее действо собственноручно. И как можно быстрее.
Айра замирает в неожиданном прозрении, пытается слететь вниз, чтобы предупредить Перводерево и прокричать на весь мир, что он породил очередного безумца… но именно в этот момент чувствует нечто странное и вздрагивает всем телом.
А потом, ошеломленная, устремляется прочь. Ощущая, что где-то неподалеку происходит что-то непонятное. Непривычное, новое и… приятное. Что-то, от чего сами собой немеют крылья, по телу разливается непривычная истома, сердце колотится громко и взволнованно, а птичье сознание раздваивается и истаивает в необозримой дали. А взамен приходит чувство удивительной неги, невероятной нежности и всеохватывающего блаженства, от которого так и хочется тихо застонать.
И вот она уже не птица. Где-то на самом краешке ее сознания стремительно пропадают голоса — сердитые, настойчивые и откровенно злые. Так, словно кто-то яростно спорит, от чего-то отказывается, просит. Но вскоре спор угасает сам собой. А следом за ним исчезает и ощущение неправильности. Возвращается блаженная тишина. Опускается на землю красавица ночь. А ей становится уютно и тепло. Просто потому, что рядом находится
Ей нравится этот сон. Нравится, но и смущает тоже. Она не одна, это правда. Не одна и, кажется, рада этому. Однако именно это ее ужасно смущает: покон в Аргаире очень строг. А Айра отчаянно не хочет, чтобы сон прекращался.
Поддавшись ему, она трепещет, словно мотылек, попавший в раскинутые сети. Изгибается в чьих-то руках, беззвучно стонет и дрожит, но совсем не боится — напротив, тянется навстречу, ищет и доверчиво прижимается, ощущая, как уютное тепло превращается в настоящий огонь, из огня постепенно разгорается пожар, а пожар этот, жаркой волной устремляясь на волю, неожиданно гасится спокойным и ласковым морем. Прохладным, бескрайним, смутно знакомым синим морем, в котором в какой-то момент проступают ярко горящие глаза и над которым беззвучно разносится чей-то тихий голос:
— Прости меня, любимая… пожалуйста, прости…
Открыв глаза, Айра долго не могла понять, отчего ей так хорошо и почему по всему телу разливается блаженная истома. Почему так тепло вокруг. Никуда не хочется идти, а ей стало удивительно спокойно, словно рядом находился тот, кто никогда не предаст.
Девушка осторожно приоткрыла глаза и долгое мгновение смотрела на Викрана дер Соллена.
Маг был красив. Действительно красив: строгий овал лица, благородные черты, слегка заостренные на кончиках уши, придающие ему непередаваемое изящество, высокий чистый лоб, немного выдвинутый вперед подбородок, выдающий стальной характер, ровный, прямой нос, тонкие черные брови почти идеальной формы… Как она не видела этого раньше? Почему не заметила, насколько же много в нем эльфийских черт? Однако не таких ошеломляющих, как у лера Леграна, а разбавленных человеческой кровью, но не менее привлекательных.
Викран дер Соллен спал. Но спал очень чутко, готовый в любой момент открыть глаза и вскочить, выхватывая рапиру. У него то и дело подрагивали губы, глазные яблоки едва заметно шевелились, кожа казалась еще бледнее, чем обычно, и он выглядел неимоверно уставшим. Каким-то высохшим изнутри. Изможденным долгой и напряженной борьбой. Но даже усталость не смогла испортить его нечеловеческой красоты. И не сумела заставить его разжать руки, отпуская от себя доверчиво прильнувшую ученицу.
«Он пришел за мной, — со странным чувством подумала Айра. — Ради меня бросил все свои дела. Прошел половину Лигерии, каким-то чудом нашел, спас и не побоялся войти в Занд, чтобы помочь с инициацией. Как же я раньше этого не замечала? Как не увидела, что ему на самом деле не все равно? Как могла сравнивать его с Леграном? Ведь они такие разные! Для него такое сравнение сродни оскорблению… хотя он почти так же красив, как настоящий эльф».
Вспомнив свой сон, Айра против воли вспыхнула, как маков цвет.
Вот, значит, чьи глаза ей сегодня приснились?!
Викран дер Соллен…
Она почувствовала, как взволнованно заколотилось сердце, ощутила приятный жар в животе и тут же прикусила губу. А потом подумала, что, наверное, инициация не так ужасна, как ей всегда казалось. Что она может быть и такой, как в ее сне. Без боли. Без отчаяния. Без ненависти. Отличной даже от того, что предлагал ей когда-то лер Легран. И хотя бы иногда — пускай очень редко — может быть проведена не силой. Не с помощью коварной саранеллы. Хотя бы иногда она может быть такой, как в сказках. И хотя бы один раз в жизни проведена по обоюдному согласию.