"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Не скрою, я был поражён. Отец Михаил не сказать, что сильный оратор, но сам факт того, что в мире, где тысячи тварей пытаются тебя сожрать, нашелся человек, что решил спасать людские души, не укладывался в голове.
После проповеди некоторые из прихожан, да и парочка наших вместе с Хлыстом не торопились расходиться и ждали своей очереди для индивидуальной консультации с батюшкой. Отец Михаил сначала принял местных, затем очередь и до нас дошла.
Бойцов он отпустил быстро, а вот я с Хлыстом насели на него основательно. Вопросы у нас, разумеется, к вере отношения не имели.
–
– Вы не подумайте, у нас тут нет такого строгого разделения, что вот эти люди только ко мне ходят, а те к нему. Есть, конечно, некий костяк приверженцев у того и другого, но большая часть и ко мне и к нему ходит. Частенько мы вместе службы проводим.
Разница между церквями как всегда в таких случаях в трактовках и мировоззрении. Мефодий более радикален, чем я. Мы оба считаем, что попадание сюда – это испытание, но отец Мефодий думает, что все подарки Улья – это искушение. Он и самые ярые члены его паствы пьют живчик только тогда, когда уже припрет и недомогания начнут мешать жизнедеятельности. Способностями, что дарует Улей, никто из них не пользуется, если их жизни не угрожает опасность. И квазов они не любят, считают, что те погрязли во грехе.
– Интересно вы тут живете, – сказал я. – Святой отец, я заметил, что у вас много детей. Особенно по меркам такой маленькой общины. Это все местного производства, так сказать, или найденыши?
Задав вопрос, я внимательно смотрел за реакцией священника, ни один мускул на его лице не дрогнул. Он спокойно ответил:
– Как раз об этом я с вами и хотел поговорить. Дети не наши. Есть тут недалеко кластер с детским домом. Гости у нас бывают нечасто, но все же если среди них находятся те, кто определяют иммунность, мы стараемся договориться и совершаем рейд в этот городок. Иногда удается спасти одного из детей. Им тут хорошо, в маленькой общине вдали от большинства ужасов этого мира. Они сплачивают людей, все о них заботятся как о родных.
– Благое дело делаете, – сказал Хлыст. – У нас есть человек, что вычисляет иммунных. Если дадите координаты места, мы обязательно туда заедем. Правда, вам ребёнка не завезём, уж не обессудьте, не с руки крюк делать.
– Главное, спасите, дитя. Бог вам в помощь. Пойдёмте к Пышме, он вам все подробно расскажет, я в этих военных делах не силён.
***
Согласно графику перезагрузок кластер с детским домом прилетал только завтра. Поэтому Хлыст, не говоря об истинных причинах выходного, объявил банный день. Караванщики немного поторговали с местными, а потом всех ждала знатная парилка.
Пышма был хорошим хозяином и еще лучшим банщиком, я и не подозревал, как соскучился по бане, пока не попал в нее. Превращение в кваза пошло на пользу еще и потому, что я выдерживал больший жар. Там, где у других уши в трубочку сворачивались, мне теперь надо было еще поддать водички на раскаленные камни. А уж после этого можно и в сугроб с разбега нырнуть.
Выходной выдался на славу, все знатно отдохнули. При отъезде мы очень тепло попрощались с местными. Жаль только, знахаря у них не оказалось – уехал на Ледокол. Так никаких подробностей про моё необычное превращение узнать не удалось.
–
– Да-а-а, жить можно, если умеешь спокойно жить, – согласился я.
– А ты умеешь?
– Пока нет, но хотел бы научиться.
И действительно, если у меня родится ребенок, то я всерьез задумаюсь о переезде в этот стаб. Конечно, и тут есть свои подводные камни, ну а где их нет?
Настроение у всех было приподнятое, а дорога спокойная. Хлыст никому кроме замов не сообщил о незапланированной остановке на кластере с детдомом, поэтому для большинства его речь в эфире стала неожиданностью. Когда мы проехали покосившуюся деревянную табличку с надписью «Врата совести», командир подал голос:
– Колонна, стой! Все знают, что эту дорогу не любят. Все слышали про Врата Совести, но никто не знает, что это. Детишек в церкви видели? Так вот, они отсюда. И я попытаюсь спасти хоть одного из них. Я всего лишь командир и за шиворот никого не потащу. Я вам слово дал, что выложусь на максимум в дороге, чтоб никто не пострадал. Сейчас я слово своё забираю и иду в город. Те, кто со мной, ничего кроме благодарности не получат. Местечко там жаркое, подохнуть можно на каждом шагу. Водителям участвовать в операции запрещаю, остальных желающих попрошу выйти из машин. Циклоп, остаешься за старшего.
Ни секунды не раздумывая, я потянул за ручку и спрыгнул в снег.
Все равно все сдохнем, так пусть хоть не стыдно будет.
Глава 18. Мерило человечности
День сорок четвертый
Просторы Стикса
Минус двадцать пять градусов по Цельсию
Народу вышло немного, человек десять со всей колонны, включая одного пассажира, того самого Поэта, что скрашивал вечера своей игрой на гитаре. Приятно было видеть среди добровольцев Варика.
– Э-э-э не-е-е, ты назад давай, – скомандовал Хлыст пассажиру. Тот решительно замотал головой. – Ну и хрен с тобой, – махнул рукой командир. – Так, большой группой не пойдем, ты, ты и ты, остальные по местам.
Хитрый жучара Хлыст выбрал меня, Варика и Поэта. Всех своих бойцов решил сохранить целыми и невредимыми. С одной стороны правильное решение, как командира я его понимаю, но с другой, идти с неслаженной группой на важное задание – сомнительная затея.
– Хлыст, оружие бесшумное надо, если я со своей громыхалки раз очередь дам, тварей слетится как репортеров на грязное бельё, – сказал я.
– Это да, – согласился он. – Хозыч, открывай закрома! Берите только самое необходимое, идём налегке.
Выбор был не сильно большой. У каптёров на уровне инстинктов всё самое вкусное прятать подальше. Я выбрал обычный арбалет, большой топор, клюв и ВАЛ. Расстояние там под мой палец нормальное, если не суетиться, можно пострелять.
Теперь сила позволяла компенсировать отдачу оружия, и, пока остальные вооружались, я открутил и снял складной приклад и отрегулировал ремень. Несколько раз потренировался, вскинул оружие. Отлично!