"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Тем временем дым окончательно рассеялся, и удалось разглядеть место удара. Пасть твари пощелкивала в сторонке, пытаясь затянуть остатки щупалец, которые теперь выглядели как изрезанные кабели. Рядом сокращалось нечто, похожее на распотрошенную исполинскую кишку метра в три длиной, присыпанное темным снегом, с каждым движением из него выливалась мерзкая оранжевая жижа. Пластины брони там, где они еще остались, с шелестом, скрежетом и чавканьем топорщились и прижимались заново.
Из-за этого звука я не расслышал шелест стеклянного крошева на глубине нескольких метров,
Просто судороги остальной части скреббера? Их двое? Там детёныш? – рой вопросов пронесся в голове, и в этот миг раздался рёв, выбивший из башки все мысли напрочь, кроме одной – «БЕЖАТЬ!».
Рокот во много раз громче того, что звучал в прошлый раз. Этот пробился даже из-под наста мертвого кластера, от него пошла вибрация по снегу. По снегу, Карл! Что там за частота такая. Меня от него не то что током прошило, я срезонировал.
Болтануло внутренние органы. После такого сеанса вибротерапии помутнело в глазах. Хорошо, что я был заземлен, а не то рухнул бы в обморок. Уши заложило, кровь хлынула одновременно изо рта и носа. Муть не проходила, и до меня дошло, что и в глазах капилляры полопались.
– Спек! Нашатырь! Гхык! Гхар! – захлебываясь кровью, шипел я в рацию. – К бою! Цельс, мать вашу! Спек! Нашатырь! Щас че-то будет…
– Грам-м-м-м! – в небо вновь взметнулся фонтан черного конфетти.
Расплескивая оранжевую жижу из рваных ран, наверх вынырнула безголовая тварь. Поврежденные, лопнувшие и подпаленные бронепластины сыпались с нее. Одной рукой я пытался скинуть колпачок со шприца, а другой топил в ладони снег и промывал глаза, чтобы хоть немного улучшить мутную картинку. Гигантский бронированный червь выползал наружу.
– Два, четыре, семь, девять, двенадцать, пятнадцать, – на глаз отсчитывал я, сколько метров в этой махине. – Семнадцать, девятнадцать… твою ж!
Тварь высунулась полностью, и вместо хвоста у нее оказалась еще одна голова. Вот почему она осталась жива после тротиловой ванны и минометного душа. Пасть сомкнулась в острый конус, и скреббер нырнул под землю. Бугор покатился в левую сторону.
– Огонь! Огонь из всех орудий! – заорал я в рацию. Загрохотали лишь две пушки. Слева била прицельно на упреждение, а вот из моей машины Танк стрелял как-то отрывисто и волной, словно пьяный. Видимо, им там тоже нехило досталось.
Наконец, ударили несколько минометов. Снаряды ложились как надо. Наводчики там за семнадцать дней так руку набили, что и во сне попадут с точностью до десяти сантиметров.
Я опомнился и сам зашарил в поисках ящика с боеприпасами. Нащупав его, начал по одному извлекать снаряды. У первого хвостовик поврежден, у второго оболочка, прямо в корпусе торчит осколок, третий весь в склизкой жиже, пенопластовый пыж немного покрошился. Делать нечего, вставил его.
Встал на одно колено, вскинул гранатомет на плечо, коллиматорный прицел толком не работал, лишь мигал, чем еще больше мешал прицеливанию, отрубил его к чертям собачьим, навелся по штатной сетке и выстрелил. Ракета скрылась под черным ковром. Вроде попал.
За это время скреббер уже успел добраться до первой
Все это я отмечал периферийным зрением, пока полз до позиции коллеги-гранатометчика. Там подхватил уже заряженную трубу. Скреббер погнался за последним выжившим из экипажа, но в это время вторая машина с левого фланга запустила двигатель, едва она рванула с места, как чудище скользнуло за ней под землей и легко опрокинула бронированную черепаху.
Я снова прицелился и выстрелил, снаряд прошел в полуметре от твари и улетел шагов за двести в сторону. Зрение все еще не восстановилось до конца. Варик времени зря не терял, движок был запущен и прогрет, а потому он попросту газанул, пока есть возможность. Броневик скрылся за углом здания за считанные секунды.
Вторая машина на правом фланге пыталась повторить его успех, но никак не могла тронуться с места. Проезжала полшага, движок начинал чихать и глох. Стрелять они уже не пытались. Экономили БК, суки, до Цитадели дорога длинная, каждый патрон на счету будет. Если им удастся свалить.
Я успел выстрелить еще раз, попал в середину туши. Расправившись с очередным авто, скреббер переключился на здание. Видимо, все еще изредка огрызающиеся оттуда бойцы доставляли ему больше неудобства, чем мой гранатомёт.
Он прошил трехэтажку, как пули прошибают тело. Прошел насквозь весь первый этаж и вынырнул с другой стороны, развернулся и повторил процедуру еще раз. Половина несущих стен была снесена к херам, середина второго этажа упала на первый, часть крыши уже обвалилась, дом начал потихоньку заваливаться.
Я вставил третий снаряд. Почти не целясь, поймал бок твари и выстрелил. Еле слышно хлопнуло. Пороховой заряд подвел, лишь на пару метров выплюнув головную часть. Тем не менее, пороховой заряд реактивного движка воспламенился, унес взрывную головку куда-то в сторону.
Остался последний выстрел. Скреббер уже весь был изранен, сочился оранжевой жижей словно истыканная вилкой нелепая длинная сосиска. Монстр двинулся в мою сторону, извиваясь как змея. Бежать бесполезно, ублюдок чувствует малейшие вибрации.
Шурша шкурой по битым кирпичам, иногда цепляясь рваными ранами за торчащие куски арматуры, тварь ползла ко мне. Я выстрелил прямо в голову, ракете понадобилось меньше секунды, чтобы пролететь разделявшее нас расстояние, но за пару метров до столкновения чудище выплюнуло из пасти свои щупальца, изменив траекторию полёта. Взрыватель не сработал от такого мягкого контакта и улетел за сотню метров, хлопнув там.
Я побежал, пытался взобраться по кирпичам, чтобы потом попетлять меж старой техники и пожить пару лишних секунд. «Доигрался!», – подумал я, когда огромная зловонная раззявленная пасть накрывала меня словно насекомое, что поймали сачком.