"Фантастика 2024-120". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
— Молодой человек, выйдите немедленно, — сурово потребовала она. Все её подчинённые знали: если Несвицкая говорит таким тоном — жди беды.
— Не могу, — выпалил Крабогном, который не желал уступать Дракоше первенство. Любовные приключения — его стезя! Он Виктору Викторовичу жену нашёл и даже приучил её каждое утро варить вкусное густое какао! Крабогном понизил голос и произнёс: — Ваша красота намертво прибила меня к полу. Не могу даже двинуться. Мои раны болят! Может, вы их исцелите?
— Не вижу крови.
— Ох, она течёт в моих венах! Вместе с любовью к вам! — Крабогном бухнулся на колено и поймал правую
— В нашем саду все растения выведены для защиты детей, — процедила Несвицкая. — Они ядовиты и могут насмерть задушить любого вторженца.
— Не беспокойтесь, я выработаю иммунитет к яду! — Крабогном провёл «поцелуйную» дорожку до её локтя и жарко задышал, имитируя крайнюю степень возбуждения. — Вы так красивы, так умны, так очаровательны… Как только я вас увидел, в моём сердце вспыхнул костёр. Неужели вы не чувствуете, как между нами бегают искры?!
— Что вам от меня надо? — сухо бросила Несвицкая. — Думаете, можно меня одурачить сладким пустословием?! — внезапно её лицо искривилось словно от боли, она нахмурилась, перешла на шёпот и, притянув иллюзию Максима поближе, прошипела: — Нравится насмехаться над «железной леди»? Попридержите свои таланты! Я уже давно к такому привыкла. Идиоты считают, что я глухая и не слышу их сплетни. «Ах, железная леди ищет нового мужа! Ах, железную леди снова прокатил очередной красавчик!» Так что тебе ничего здесь не светит, болван! — она оттолкнула иллюзию Максима и, гордо задрав подбородок, отвернулась.
— СТИХИ! — неожиданно проорал разошедшийся Крабогном. Дракоша уже не пытался его притормозить, лишь обречённо наблюдал за надвигающимся провалом. — Стихи для прекраснейшей из дам!
Он взобрался на перила балкончика, привлекая внимание всех гостей, и начал с выражением читать:
— Вы самая красивая директорша в мире!
Богиня красоты завидует вам!
О будьте же сердца моего конвоиром,
Я мир положу к вашим ногам!
— Что вы творите?! — прорычала Несвицкая и покраснела как маков цвет. Пока было непонятно — то ли от ярости, то ли от смущения, то ли от стыда. Она попыталась его стащить с перил, но Крабогном вырвался из её рук, твёрдо намереваясь сочинить в её честь целую поэму. Однако он потерял равновесие и грохнулся на первый этаж, прямо на головы других гостей. Дракоша создал хорошую иллюзию, поэтому на ней отразились последствия падения как на живом человеке — правая рука согнулась под прямым углом, плечо выбило из сустава. В ужасе вскрикнула какая-то женщина.
— Любовь к этой великолепной женщине поможет мне пережить любую боль! — невозмутимо заявил Крабогном, вправил плечо и с хрустом выпрямил «сломанную» руку. Иллюзия моментально «выздоровела», но вот со стороны это смотрелось… пугающе. Девица в розовом платье, стоящая рядом с Крабогномом, рухнула в обморок.
— Охрана! Отведите его в гостиную для посетителей! Быстро! — рявкнула Несвицкая.
— Ну вот, я всё сделал, — радостно прошептал Крабогнома, наблюдая, как к нему движутся два здоровенных широкоплечих мужика. — Мы останемся с нею вдвоём,
— Ага, потому что будет медленно и мучительно нас убивать, — тяжко вздохнул Дракоша.
Знакомая дородная женщина выглянула из-за колонны и возмущённо фыркнула:
— Кто пустил на бал шизофреника?!
— От дуры слышу, — обиделся Крабогном, но от перепалки его отвлекли приглушённый разговор двух степенных мужчин, которые попивали виски и насмешливо зыркали на Несвицкую.
— Поглядите, как оживилась, — издевательским тоном протянул мужчина с усами. — Как только увидела молодое мясо, так сразу глаза загорелись. Мне кажется, она нимфоманка. Нельзя быть такой озабоченной. Ей стоит полечиться от бешенства матки.
— Одиночество делает страшные вещи с женщинами, — пробормотал второй мужчина — в белоснежном фраке. — На её месте, я выбрал бы уже хоть кого-то. А она ещё и перебирает…
— Перебирает? Вы откуда знаете? — удивился Усы. — Неужели сами пробовались на должность муженька для железной леди?
— Нет, что вы. Мне не нравится жизнь под каблуком. Я подослал к ней моего младшего сына. Он у меня тупенький, так хоть где-то пригодился бы. Но нет! Госпожа Несвицкая не повелась на его симпатичную мордашку, — Белый Фрак раздражённо поморщился. — Ему даже не удалось затащить её в постель! Это была единственная надежда — я специально заранее послал его на курсы… ну знаете… для особых утех. Ух, он бы ей задал жару под одеялом! Но Несвицкой недостаточно красоты и большого члена. Видите ли, ей хочется обсудить поэзию!
— Не в её положении перебирать варианты, — усмехнулись Усы и озадаченно оглянулись. — Почему в зале такая тишина?
Его взгляд остановился на противоположной стене — она была однотонного голубого цвета, и на ней двигалось изображение… Усов и Белого Фрака! Крабогном обожал проказы и розыгрыши, но за последние месяцы у него сформировался некоторый моральный компас — он был слабоватым и не всегда срабатывал, но главное — он был! Поэтому Крабогном на дух не переносил издевательства. Подслушав Усов и Белый Фрак, Крабогном взбесился — спроецировал их образ на стену и сделал так, чтобы каждый, кто находился в зале, услышал их приватную беседу на щекотливую тему.
— Батюшки! Свят-свят-свят… — вскричала дамочка с веером из павлиньих перьев. — Граф Новиков из сына пытался сделать проститутку! Какой позор!
Гости загомонили, а граф Новиков так сильно побледнел, что сравнялся цветом со своим белым фраком. Однако Крабогном не успел насладиться триумфом — два охранника-амбала подхватили иллюзию Максима и потащили её куда-то в глубь здания. Они швырнули её в тёмную комнату и с грохотом захлопнули дверь. Крабогном отряхнулся и поспешил к зеркалу — поправил галстук, запонки, пригладил волосы. Дракоша наблюдал за ним со скепсисом.
— Едва ли Несвицкая захочет смотреть на твою глупую рожу. Ты выставил её посмешищем.
— Посмотрим, — отмахнулся Крабогном.
Несколько минут они слонялись по комнате, изучая картины. Наконец, скрипнула дверь и через порог переступила Несвицкая. Она была абсолютно спокойна — на лице даже мускул не дёрнулся, когда она обвела Крабогнома взглядом с головы до ног. Несвицкая выдержала паузу, опустилась на диван и произнесла:
— Ну что, обсудим поэзию?