"Фантастика 2024-14". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Да, — отвечает Петр, опустив глаза. — Не надо писать Артемию Владимировичу. Не позорьте. Не знаю, что на меня нашло. Всю заброшенную работу я наверстаю.
Захожу в свой кабинет, где в кресле для посетителей сидит Пузик, нервно сжав руки.
— Во сколько уходит поезд в Минск? — спокойно спрашиваю Оксану, наблюдая, как трясучка прекратилась и к нам возвращается воинственная бобруйская валькирия.
— Я никуда не поеду! И вообще, ты не имеешь никакого права! Да и за твоего Самсона я замуж выходить не обязана.
— Отвечаю по порядку. Прописка у тебя минская, и если надо будет, то я вышвырну
Смотрю, что рыжая беззвучно плачет. И ручейки ее слез скоро должны перерасти в водопад. Подхожу к ней и сую платок. Дожидаюсь, когда Пузик вдоволь нарыдается, подвожу итог:
— Пойми, мелочей в нашем деле не бывает. А все свои чувства мы должны оставлять на улице, как только зашли в здание киностудии. Ты думаешь, у меня нет проблем в личной жизни? Или я прыгаю до потолка от того, что жена запретила мне встречаться с дочками?
— И все равно — ты бесчувственный чурбан! — отвечает Пузик, от души сморкнувшись в мой некогда чистый платок. — Сделаю все, как ты скажешь. Да и археолог этот мне не нужен, просто Сергея хотела позлить. Только отвали минут на тридцать, не трогай меня. Видеть тебя не хочу, Мещерский. Какой же ты злой и бессердечный!
В итоге рабочий процесс нормализовался. Только Самсон еще сильнее посмурнел, зато работал как проклятый. Приходилось его буквально вытаскивать из кабинета, где он рисовал сам и просматривал работы других художников.
Долго думал, кто бы смог сделать интересную закадровую озвучку. Решил пойти оригинальным способом и предложил работу Владимиру Басову. Несмотря на то, что он сейчас нарасхват, как актер и режиссер, но есть шансы, что мэтр согласится. Правда, говорят, что Басов изрядно побухивает, но ничего, найдем управу и на это. Просто голос у него уж больно необычный. И ранее подобный тембр не применялся в советском документальном кино. На предварительную встречу с Владимиром Павловичем я договорился, как только тот появится в Москве. Если откажется, то поищем какой-нибудь еще интересный голос. Смирнова ангажируем, как вариант. Тоже может получиться необычно. Но эти мысли занимали меня сейчас вторым планом. Надо было что-то решать с Зоей.
В квартире ничего особо не изменилось. Хотя вру — за стеклом серванта замечаю иконку. Наша Зоя свет Андреевна к Богу подалась? Не замечал ранее за ней таких поползновений.
— Заметил? — произносит с усмешкой моя пока еще супруга,
— Вера — это личное дело каждого. Я знаю, что даже некоторые члены партии захаживают в церковь, и не только на Пасху. А где рыжики?
— Об этом я тоже хотела с тобой поговорить, — произносит Зоя, разливая чай по чашкам и подталкивая ко мне две вазочки с вареньем.
Некоторое время пьем чай и молчим. Я разглядываю супругу и не замечаю особых изменений. Не осунулась, черный платок не носит, разве что нет привычного ироничного блеска в глазах. Она максимально сосредоточена, хотя этого и не показывает.
— Оставь нас в покое, пожалуйста, — вдруг произносит девушка. — Меня, близняшек, всю остальную нашу семью. Просто не появляйся больше в нашей жизни. Я тебе денег дам, сколько есть, даже в долг возьму.
Интересный поворот. Пришел тут обсудить планы, как бы нам развестись немного позже, а здесь такая просьба.
— Но почему? Да и не нужны мне деньги. Не надо меня унижать подобными предложениями.
— Я уже говорила. Ты не Алексей. Не мой Алеша, в которого я влюбилась, как дурочка. Терпела столько лет его глупое желание стать режиссером и много чего иного. Мне хотелось, чтобы муж устроился на нормальную работу и стал обычным гражданином. Я не переделывала его, а просто терпела, ждала, когда он сам это поймет. И вдруг появился ты!
— Ты несешь какую-то глупость. Я и есть Алексей Мещерский.
— Нет, и дело даже не в изменившемся лексиконе. Походка, мимика, жесты и даже улыбка остались прежними. Только внутренне это уже совсем другой человек. Невозможно, чтобы вмиг у человека так кардинально изменился характер. Ты просто другой, более жестокий, а не мой добрый Лешенька. И эти безумные ночи, — Зоя покраснела и закрыла лицо руками. — Не было у нас никогда подобного. Да и не нужно нам это все. Мы просто любили друг друга, пусть где-то и по-детски. Только сейчас не любовь, а нездоровая похоть. Нам этого никогда не было нужно, мы были счастливы и без этого.
М-да. Видать, что-то я переборщил с некоторыми вещами, оказав излишне сильное воздействие на девственный разум девушки из шестидесятых. Хотя ничего особого не было — так, подурачились немного.
— Я не знаю, демон ты или сам диавол, вселившийся в моего Лешу, — продолжила Зоя, взглянув на икону. — Но я не хочу видеть тебя рядом с собой и дочками.
— А их ты спросила?
— Время лечит все, и твой образ постепенно померкнет. Я разговаривала с детским психологом, можно постепенно устранить негативный фон от расставания. Предлагаю, чтобы ты пока виделся с ними, но промежутки между встречами постепенно увеличивались. Только не говори, что жить без них не можешь.
Я без близняшек проживу, глупо спорить. Другой вопрос, что периодически в душе бунтует прежний Леха, и становится жутко тоскливо. Но в чем-то Зоя права, хотя сейчас меня волнует совершенно иной вопрос.
— Как быть с разводом? Мне бы отложить его до июня-июля.
— Мое заявление уже готово, и я отнесу его в суд на днях. Напишу правду, чтобы судья не чинил препятствий…
— Укажешь, что в твоего мужа вселился демон, а ты сделала аборт от другого мужчины? — решил отомстить ей за ту самую речь.