"Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Хех, ну в самом деле. Будто переключилась!
— А мне-то как не терпится, милая, — ответил я.
Завтра мы уже должны быть в Москве… Вот только что-то мне подсказывает, что до этого момента я успею ещё повеселиться здесь, во Франции.
Глава 7
Щёлкнула фотокамера на моём новеньком Алкателе. Я перевёл взгляд с большого зеркала на экран.
Как всегда, хорош. Ничего нового.
— Дорогой, не знала, что ты любишь делать селфи, — мяукнула за спиной Лиза. Даже оказавшись в нашем роскошном номере наедине, она не
— А что в этом удивительного? — хмыкнул я, косясь на неё через зеркало.
Я активировал покров. Ни взглядом, ни движением Лизи не показала, что почувствовала какие-то изменения в моём энергетическом фоне. Я продолжаю убеждаться, что большинство людей не способны ощущать энергию других. С теми, кто это может, я ещё не сталкивался, но исключать вероятность их существования в этом мире не профессионально с точки зрения Вольного Воителя.
— Обычно этим развлекаются девушки, — улыбнулась она. — Кстати, ты знал, что в России селфи называют «себяшкой»? Очень мило звучит, согласен?
— Согласен, — усмехнулся я и, выпрямив спину, сделал очередное фото.
Вновь посмотрел на экран. Активация покрова никак не отражается на фотографии.
Я переключил камеру на фронталку и, резко развернувшись, в три шага оказался возле «супруги». Наклонился, едва не положив голову затылком ей в декольте и, вытянув руку, сделал общую себяшку.
— Дорогой! Не пугай меня такими неожиданными действиями! — наигранно возмутилась она.
Хотя в её глазах плескала совершенно не наигранная ярость.
Выпрямившись, я послал ей воздушный поцелуй и заявил, что мне нужно в уборную. Она тяжело вздохнула и закатила глаза:
— Дорогой, я уже устала тебя ждать! И раз уж мы все ещё дома во Франции, я пойду вперёд. А вот если бы мы уже были в России, я бы заставила тебе поторопиться. Там не принято, чтобы только что вышедшие замуж женщины проявляли излишнюю самостоятельность.
Я усмехнулся, пытаясь переварить её слова. Если по-простому, во Франции дамы более раскованные. Ну или более отколотые от своих кавалеров — тут как посмотреть. В России было бы странно и подозрительно, если бы новобрачная пришла в ресторан первой. Самый оптимальный вариант — вместе с мужем. Ну или после него, если он решил заказать блюда и дождаться супругу.
Здесь же во Франции поведение моей «жены» будет выглядеть как норма.
Об это я думал, глядя на то, как она, точно красавица-лебедь, выплывает из номера в коридор.
Я остался один.
Что ж, так даже проще. Не придётся идти в уборную.
Вновь подойдя к большому зеркалу, я начал «размывать» свою энергию по контурам до тех пор, пока не растворился в мире.
Моё изображение в зеркале сперва задрожало, а потом исчезло. Я не видел сам себя в таком состоянии. Однако стоило мне напрячь все свои органы чувств (включая и ощущение энергии), как я смог разглядеть в зеркале свой прозрачный силуэт. Казалось, в одном месте подрагивает пространство.
Я расслабился. Силуэт стал менее заметен, но всё-таки сейчас я видел, что в зеркале что-то не так. Поморгаешь — исчезнет. Потом опять появляется…
Пофиг, исследовать я хотел другое.
Подняв руку со смартфоном, я сфотографировал
Что ж, на фото колебания пространства более заметны — это минус. Но человеческий силуэт различается хуже — это плюс.
Я невольно вспомнил слова своего учителя из прошлого мира. Он говорил мне: «Знаешь, бывает следишь за мухой, а потом резко теряешь её из виду? Так вот, это умение работает на более глубоком уровне».
Если утрировать, я будто бы заворачиваюсь в само пространство, словно сосиска в тесто. Даже голова не торчит. Потому и вокруг моего тела пространство тоже изменяется. Когда сам всматриваюсь в зеркало — я ищу себя, оттого и вижу силуэт.
Но в широком плане — я рябь в пространстве.
Короче, фотка размытая получилась. И это здорово.
Переведя камеру в режим видео, я снял видео, в котором даже рукой себе помахал.
В итоге получил видео с размазанной серединой. Затем «вернулся в мир», поставил телефон на полку, вновь включив запись. И на камеру из обычного состояния растворился в мире.
В результате на записи: вот я был, и вот меня не стало, только хреновая камера снимает какую-то муть, будто фокус пропал. Правда, пропал он не по всему изображению, а лишь в его части…
Закончив свои эксперименты и удалив «неудачные дубли», я пришёл к выводу, что по камерам меня уж точно не распознать, когда я использую своё умение. Плюс, есть вероятность, что чем хуже камера, тем менее заметна на записи будет рябь пространства. Ведь если у тебя из-за дерьмовой камеры и так заснята неразборчивая хрень, то на фоне этой хрени разглядеть другую неразборчивую хрень будет почти невозможно. Это что-то из разряда поиска русалки в мутном пруду, где кроме накеров и трупа пьяного рыбака никого нет.
Однако мне хотелось продолжить свои исследования. Провести, так сказать, полевые испытания. И отельный комплекс, в котором всё завязано на камеры — отличная тренировочная площадка.
Что ж, начинаем.
Я открыл дверь номера и выглянул в коридор. Никого не было, лишь коридорные камеры, мигая огоньками, приветливо на меня пялились.
Дверь я открыл широко и отпустил. Она начала медленно закрываться, а я вернулся внутрь номера, скрывшись от «глаз» коридорных камер. В номерах камер, разумеется, не было.
Однако далеко от двери я не ушёл, развернулся, растворился в мире и пулей вылетел в коридор, так и не задев дверь.
Теперь можно погулять по округе.
Я направился к лифту, оглядываясь по сторонам и примечая для себя расположение камер. О, вот закуток, в котором находится комната персонала и хозблок. Этот закуток — одна из немногих местных слепых зон.
В закутке я затаился и принялся ждать постояльцев, которые пойдут к лифту. Прождал недолго, буквально пару минут. За это время через приоткрытую дверь комнаты для персонала от местных работниц, попивающих кофе, успел узнать, что горничная Мариетта ворует шампуни и гели для душа, а потом продаёт их через интернет. А горничная Жаклин переспала с тремя гостями за две тысячи евро. Дальше бабы в комнате для персонала начали обсуждать садовника и пекаря, но, хвала Небу, в этот момент появилась пожилая пара гостей отеля, которые расслабленной походкой шли к лифту.