"Фантастика 2024-2". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Над нашими головами снова полетели стрелы. Лучники стреляли высоко, так, что стрелы летели по крутой дуге, а потом падали. Большая часть, понятное дело, летела в никуда: стрелы попадали в крыши домов, в баррикады, просто утыкались в землю. Но это не давало возможности курским стрелять по нам. Если пару мгновений назад мы были прикрыты от стрелков спинам их товарищей, но теперь их больше не было. Кончились.
Мы снова прижались к баррикаде, пережидая обстрел.
– Раз! Два! Три!
– крикнул я так, чтобы меня слышали все.
Последние стрелы пролетели над нами,
За этим в большинстве своем стояли уже лучники. Ну да, драться они тоже умели, но в большинстве своем стреляли гораздо лучше, чем владели мечами и топорами. Ну или что там у них еще было.
На этот раз я не полез через ограждение первым, дал сделать это своим воинам. А когда и сам стал перебираться через баррикаду, все уже было кончено, на земле валялись трупы, пара разрубленных луков и несколько тяжелых тесаков.
На этой улице все было кончено, хотя штурм города только начинался.
Я схватил притороченный к поясу охотничий рог, поднес его к губам и протрубил сигнал “Все ко мне”. Это был один из нескольких сигналов, которому меня обучил Денис Иванович. Были там и охотничьи сигналы, но были и исключительно боевые. Да и рог он подарил мне. Ну да, а как иначе, в бою особенно не докричишься друг до друга, особенно если вы атакуете осажденный город со всех сторон. А рог слышно издалека.
Ответ на мой сигнал прозвучал через несколько мгновений. Это было хорошо, значит, засадная сотня еще не успела вступить в бой. А в границах города сотня обученных дружинников могла сделать много. Особенно если учесть, что они все целые и свежие, в отличие от большинства врагов, которым, наверняка, уже пришлось побывать в схватках.
Мои воины принялись стаскивать в кучу убитых курских, ну и дорезать тяжело раненых, чтобы не мучились. Легких не было, дрались мои люди остервенело и никого не щадили. Да и не до пощады в бою, вот так не добьешь врага, а он тебе засапожник в бедро всадит и жилы кровяные порвет. И что тогда, поможет тебе твоя жалость?
Убрав трупы, мы принялись растаскивать баррикады. Это было гораздо труднее, потому что навалили тут со знанием и умением, но нам ведь не нужно было освобождать всю улицу. Все, что нам необходимо сделать - это освободить проход, по которому сможет пройти в ряд хотя бы пара воинов. Все, чтобы не тратить время и силы на перелезание.
Закончили мы как раз к тому времени, когда к пролому в стене подошла засадная сотня. Вел ее лично боярин Лука, и на то у меня были свои причины. Я опасался, что он может отправиться к детинцу, чтобы отбивать своего сына. А курские ведь наверняка только этого и ждут, на стенах-то людей много, а в детинце их наверняка еще больше, и лучники на стенах точно так же сидят.
Не то, чтобы я не доверял своему ближнему боярину, но все же сына он любил, а вот положить ради одного, пусть и хорошего воина и боярича, сотню я позволить не мог. Так что у меня были другие планы на них.
– Взяли проход, Олег?
– спросил он.
Боярин Лука не улыбался. Он порывался идти в бой в первых рядах, как это делал всегда. И очень обиделся, когда я сказал ему, что ему придется ждать. Объяснил
– Взяли, - ответил я, и только сейчас догадался пересчитать своих воинов.
Из лучников, что шли за нашими спинами, погибло всего двое. Оба от стрел, не повезло, попали случайно. Из четырех десятков, что шли со мной, выбили семерых. Правда, убитых было только четверо, еще трое были ранены, но драться дальше не могли.
Да, недаром пролом - это самое удобное место для того, чтобы лезть в город. Хотя, конечно, если защищать его, как следует, то можно пролить немало крови. Но на стенах потери в любом случае были больше. Вспомнить только о смоле и о кипятке.
– Я к воротам или сам пойдешь?
– только и спросил боярин Лука.
– Сам пойду, - ответил я.
– Возьму с собой десятка два из твоих, пусть у меня под началом хотя бы полсотни будет. Что там снаружи-то видно? Бьются наши? Не отступают?
Мне-то изнутри крепости ничего не видно, а боярин снаружи был, ждал. И часть стены точно видел. Да и если бы кто-то в лагерь вернулся, чтобы перегруппироваться, точно знал бы.
– Не отступают, - ответил боярин.
– Крепко бьются. Но ни одной башни не взяли пока, хотя куски стены изрядные. Возьмем город, не волнуйся, князь. Никуда он от нас не денется.
– Хорошо, - сказал я, пусть меня и несколько задело, что боярин Лука назвал меня не по имени, а князем.
– Тогда я у тебя два десятка беру, и к воротам. А ты стрелков возьми, из тех, что с нами шли, и помоги второму отряду, который у пролома. Что-то уж больно долго они возятся. А потом уже на стены. Зажмем курских с двух сторон, да всех вырежем.
– А как к детинцу отходить начнут?
– спросил Лука Филиппович.
В том, что начнут, сомнений не было. Если уж мы в городе, то отсюда нас уже не отбросить. Силенок не хватит. Это со стен воевать полторы сотни невелика сила, а когда уже внутри… Да и если какие-то части стен уже отбить получилось. Отступят, не удержатся.
На самом деле мы подробно обговорили весь план действий на совете. Да еще и карта у нас была своего рода, та, которую Денис Кухарь нарисовал. Примерная, конечно, если говорить о наружном городе, но вполне точная, если о детинце. Мы уж проверили, но пленный врать так и не решился.
Может быть, Лука Филиппович рассчитывал на то, что я все-таки разрешу ему попробовать крепость стен внутренней крепости? Не знаю.
– Тех, кто отступает, бить, - сказал я.
– Но под стены не соваться. Лестниц нет, крюков тоже, только людей зря потеряем.
– Десятки Лысого и Жары - с князем остаетесь, - крикнул боярин Лука.
– Остальные - за мной. Лучники, вас это тоже касается.
И десять десятков миновали полуразобранные баррикады и двинулись в сторону второго пролома в стене. Не вдоль самой стены, естественно, а мимо домов, чтобы в спины ударить тем, кто за баррикадами находится. Приказ они выполнят, в этом я не сомневался, но мне и самому без дела сидеть негоже.