"Фантастика 2024-39". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Больше всего на свете я люблю поспать и не люблю просыпаться, особенно с такой больной головой и жаждой в горле. Хотя подозреваю, что за больную голову надо благодарить моего друга тролля, так удачно приложившегося к ней накануне. Жажду могу объяснить только тем, что горе-трактирщик наверняка добавлял в свою сивуху какую-нибудь дрянь, иначе я просто не могу поверить в то, что опьянел с каких-то… скольких, скольких кружек?! Голова почему-то закружилась, а к горлу подкатил большой и неприятный ком,
Я застонал и повернулся на живот, надеясь, что дышать станет хоть чуточку легче.
По мере того как я приходил в себя, обнаружилось, что я валяюсь прямо на голом полу в какой-то полутемной камере.
— Что, великан, плохо? — раздался хриплый голосок.
Я даже не сразу сообразил, что обращаются именно ко мне.
— Кто здесь?! — выдавилось из глубины пропитанного пивом и брагой нутра.
— Я…
— Кто «я»?! — я попытался приподняться на локтях.
— Ну, если тебе это что-то скажет, то зовут меня Дож — Дырявый Мешок.
Свет разума мелькнул в похмельном мозгу.
— Гном, что ли?
Рядом послышался шорох уползающего живого существа.
— Ну вот, сейчас начнется… Не с первой попытки я принял более-менее горизонтальное положение.
— Слышь, как там тебя… Мешок! Ползи сюда, не трону… Да не бойся, слово даю!
— Знаю я вас, людей, — гном копошился где-то в соломе, — слово дал, слово обратно взял.
— А что, так люди и делают? — Я был искренне поражен.
Тишина затянулась, как мне показалось, минут на пять. Затем он материализовался прямо у моего искусанного сапога.
— А ты сам-то человек?
Ком из горла наконец-то направился в желудок.
— Если сказать по правде, то сказать это… трудно, в общем…
Попытка рассмотреть гнома привела к тому, что все вокруг поплыло, закачалось, ринулось куда-то вбок, то раздваиваясь, то соединяясь. Черный Тролль его знает, с какого раза, но все-таки я умудрился разглядеть его. По грудь или чуть ниже среднего человека, рыжей окраски традиционная борода в две косы, в неновой, но опять же традиционно-красочной одежде. Обычный такой гном. Традиционный…
— Понимаешь, э-э-э…
— Дож, — услужливо подсказал гном.
— Да, Дохт…
— Меня зовут Дож, — терпеливо поправил гном, — иногда еще добавляют Дырявый Мешок.
Комок застрял на полпути к месту предназначения.
— Я понял… Так вот, Дожжжжжж…
Меня качнуло, и я понял, что теряю равновесие в сторону гнома. Тот ловко нырнул под вытянутую для упора руку и всплыл откуда-то сбоку.
— Я здесь и весь внимание.
Комок, по всей видимости, тоже потерял равновесие и медленно поплыл в желудок.
— Так вот, гном… — Слова, как и мысли, давались мне с большим трудом. — О чем мы это?.. А! Ну да!..
— Кем, кем?! Троллями?! — По-моему, у гнома случилась самая натуральная истерика. — Троллями! Боги Небесной Горы! Вы слышали это? Он — тролль! Тролль! Самый настоящий тролль! — Он повалился на спину и задрыгал ногами, ухватясь за свое колыхающееся брюхо. — Тролль! Тролль!!! Ой, все, не могу! Не могу больше!!!
И этот тип начинает кататься уже по всему полу, давясь и лопаясь от смеха, будто его целую неделю кормили сушеным мухомором, а потом показали палец.
Несмотря на полный бардак, царивший в моей башке, до меня вдруг дошло, что смеются, собственно говоря, надо мной.
Похмелье похмельем, но на ноги я взлетел, как старина Вили, после того как ему сообщили, что его женушка разродилась сразу четырьмя, и причем всеми девчонками. По крайней мере, уж взревел я точно, как он.
— КАК ТЫ… — тут меня всего качнуло в сторону, — СМЕЕШЬ… — затаившийся в желудке комок рванул в район горла, — НАДО МНОЙ… — меня уже не качало, меня всего трясло, — РЖАТЬ!!!
Если бы я не был так возмущен происходящим, то, честное слово, я бы заметил старичка в бантиках с парой солдат по бокам, но мне было не до того. Расшвыривая солому, я метался по камере в поисках насмешливого гнома, дабы он смог мне объяснить, что в сказанном мною, собственно говоря, было смешного.
— Эй, громила, изволь стоять на одном месте, когда имеешь счастье предстать перед очами Справедливейшего! — Этот комариный писк сопровождался довольно чувствительным пинком копья в спину.
От неожиданности меня развернуло к источнику звука. В это время тот самый комок, не дававший мне покоя все утро, решил, видимо, оставить меня, довольно ретиво перекочевав из глотки в пространство между щеками. Понимая непреодолимость происходящего, я в испуге запахнул ворота своей пасти, подперев их руками.
— Ну-с, молодой человек, — старичок сделал шаг в мою сторону, — позвольте, так сказать, представиться — я губернатор нашего великого города и по совместительству также несу нелегкое бремя властителя этой страны. А, собственно говоря, кем являетесь вы?
— М-м-м-м… — Что-то явно мешало мне говорить.
— Вы меня хорошо слышите?
— Мг-м-м-м… — Я усиленно закивал, и, кстати, зря — от поднявшейся качки в трюме все забурлило.
— Отвечай, деревенщина, когда с тобой изволит разговаривать Владыка! — Вопль солдафона сопровождался новым пинком копья, но уже в живот.
От такого обращения руки непроизвольно разжались, и все то, что так жаждало вырваться… вырвалось… таким… ну… фонтаном… наружу… В камере повисла очень нехорошая гробовая тишина.