!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Анжела подняла забрало и огляделась. Только что был здесь, куда подевался… А, вот он, под потолком плавает, невесомость же.
— Не потеряла, — сказала Анжела.
— Вот и хорошо, — сказал бог Каэссар. — Минута до посадки. И да помогут тебе боги.
— Боги мне не помогут, — сказала Анжела. — Гея поможет.
— Тебе виднее, — сказал бог Каэссар и глупо хихикнул. — Все, посадка.
Летающая тарелка сильно дернулась и замерла, слегка наклонившись. Тело снова обрело тяжесть. Бластер, висевший под потолком, упал и сильно ударился о какую-то железку. Когда Анжела подобрала оружие, она увидела, что на рукоятке
— Гея, милая, помоги, — прошептала Анжела.
Люк открылся, в кабину ворвался яростный луч заходящего солнца, и Анжела поняла, что ослепла.
— Здравствуй, Герхард, рад тебя слышать, — сказал Джон. — А я все жду, жду, когда ты позвонишь… Как дела?
На самом деле Джон не произносил эти слова вслух, он передавал их через мозговой чип на телефон и далее на спутник. Но его божественность сэр Рейнблад слышал их обычным образом, как будто Джон произнес их вслух.
Невинный вопрос Джона почему-то смутил кардинала. Он сказал:
— Э-э-э….
И надолго замолк.
Несколько секунд назад кардинал был абсолютно уверен, что бомбардировку столицы организовал Джон Росс. Все сходится. Кардинал долго не мог понять, почему воскресший Джулиус Каэссар безвылазно сидит в Идене, когда верховная власть над планетой совсем рядом, протяни руку и возьми, а он не протягивает. И вот протянул, сволочь. Дождался момента, когда летающие тарелки не стоят на летных полях, а заняты в боевой операции, любую машину можно направить на Барнард-Сити, а затем вернуть в строй, и никто не заметит, что такое-то место богомерзкого Эльфланда бомбило меньше дисколетов, чем положено по плану. Уничтожить в полном составе обе ветви власти, свалить все на эльфов и въехать в столицу на белой лошади. Герхарду сегодня невероятно повезло, боги хранят, не иначе. Спасибо вам, боги, от всей души, что надоумили заседание перенести в последний момент Совета Нации, и никому об этом не сказать, кроме депутатов. Тогда Герхард думал, что потакает собственной слабости, очень хотелось поглядеть через спутник в реальном времени, как проходит первое большое сражение великой войны (налет на Дарвин не в счет, это была проба сил). А вышло вон как, не слабости он предавался, а божью волю исполнял.
— В чем дело, Герхард? — спросил Джон.
Герхард ответил вопросом на вопрос:
— А ты, что, ничего не знаешь?
— Кое-что я знаю, — сказал Джон. — Боевая операция идет в целом успешно, все три десанта высадились и закрепились, больших потерь удалось избежать. В Портленде есть потенциальная проблема… ты, наверное, ее обсудить хочешь?
— Я не хочу ее обсуждать, — заявил Герхард. — Летающая тарелка только что бомбила Барнард-Сити. Уничтожено здание Совета Нации и дворец Трисама. Я чудом остался жив.
— Фигасе, — сказал Джон. — А что за тарелка?
— А мне-то откуда знать?! — возмутился Герхард. — Я к древним компьютерам полного доступа не имею.
— Полного доступа к ним никто не имеет, — сказал Джон. — Сейчас посмотрю, погоди минутку… Эта летающая тарелка — это истребитель был или штурмовик?
— Понятия не имею, — сказал Герхард. — Ее никто толком не разглядел,
— Истребитель, наверное, — предположил Джон. — Штурмовик успели бы рассмотреть, не такие они быстрые, штурмовики. Да, все сходится. Ты не поверишь, это личная машина Джозефа Слайти.
Вот ведь адская тварь! Все предусмотрел, сучара, всех конкурентов решил устранить одним ударом! И ведь устранит… Нет, не устранит! Нельзя ему это позволить, никак нельзя. Конечно, без божьей помощи Каэссара не одолеть, слишком разные у них весовые категории, но боги помогут. Потому что правда на стороне кардинала, а боги всегда помогают тому, на чьей стороне правда.
— Я тебе не верю, — заявил Герхард. — Я только что говорил с Джозефом, он во Фриско, лично руководит построением обороны. Ты либо ошибаешься, либо лжешь.
— Я не ошибаюсь и не лгу, — заявил Джон. — Джозеф действительно во Фриско, по крайней мере, сигнал его телефона идет оттуда. Но истребитель, на котором он прилетел, на поисковый сигнал не отзывается, и на месте посадки во Фриско его точно нет. Сейчас посмотрю, может, история записалась… Да, записалась, ну-ка… У меня плохие новости, Герхард. Полчаса назад кто-то вышел из леса, забрался в машину Джозефа, и отключил ее от сети управления боем. Затем взлетел… сейчас попробую траекторию рассчитать… да, все сходится! Истребитель полетел на запад, а крутизна взлета примерно соответствует суборбитальной траектории до Барнард-Сити. Сдается мне, Джозеф облажался.
— Где сейчас этот истребитель? — спросил Герхард. — И кто в него сел, человек или эльф?
— Не знаю, — ответил Джон. — Я не могу отличить человека от эльфа по спутниковой картинке, разрешающей способности не хватает. Где сейчас этот истребитель — тоже не знаю. Я даже глубокий поиск задать не могу, компьютеры перегружены. Как операция закончится — попробую, а сейчас даже пробовать не буду, все равно без толку. Да и потом не факт, что поможет. Если летающую тарелку грамотно замаскировать, ее со спутника хрен разглядишь, только поисковым запросом можно найти, да и то если ответит. А она не отвечает. Извини, Герхард, ничем не могу помочь.
— И что мне теперь делать? — спросил Герхард.
Джон улыбнулся и ответил:
— Тебе виднее, ты правитель Барнарда, не я. Это если Трисам реально убит. А если нет… думаю, ты сам разберешься, что делать.
Кардинал долго молчал, затем сказал:
— Не знаю, Джон, что ты задумал… Ты действительно желаешь, чтобы я стал правителем Барнарда?
— Не только я, — ответил Джон. — Этого желают боги. После того, что ты сейчас рассказал, я абсолютно уверен, что боги на твоей стороне. Ты ведь собирался Совет Нации собрать, верно? И передумал в последний момент, по какой-то незначительной причине, правильно я понимаю?
— Правильно, — согласился кардинал.
— Тебя берегут боги, Герхард, — заявил Джон. — А когда кого-то берегут боги, только последний дурак пойдет против. Я не считаю себя дураком.
— Хорошо, Джон, — сказал Герхард. — Спасибо.
— Не стоит благодарности, — сказал Джон. — Ты отличный руководитель, ничуть не хуже, чем был я в прошлой жизни. Я думаю, ты не допустишь нового бэпэ. Единственное, что я в тебе не одобряю — расизм. Но это мы потом обсудим, в рабочем порядке.
— Хотел бы я тебе верить, — пробормотал Герхард.