"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— Вообще-то на самом деле он хотел переговорить с Еременко. И просил меня обеспечить встречу.
— И что ты?
Вялое пожатие плечами.
— Посодействовал, конечно. Как можно отказать такому человеку, если он просит?
Пащенко неодобрительно взглянул на меня. Нахмурился. Шеф же, наоборот, улыбнулся.
— Ну да, — пробормотал он. — Еременко казнили в прошлом месяце по приговору собора. А он, получается, не знал… Понятно… Все понятно.
— Знал — не знал. — Я снова передернул плечами. — Какая теперь разница? Я ему пулю прямо между глаз вогнал. Не о чем больше
— А зилоты? Алтарь?
Я поморщился.
— Алтарь где-то там — в районе больничных корпусов. Точнее сказать не могу, потому что не видел.
— Но он точно существует?
— А вы когда-то видели банду зилотов, состоящую более чем из пяти тварей, у которых не было бы алтаря? — Я постарался улыбнуться как можно более ехидно.
Вряд ли Пащенко вообще когда-либо видел зилота. Они пришли в нашу область сравнительно недавно, а замначальника Управления в последний раз выходил на оперативную работу года три назад. В то время эти полулюди-полумонстры были известны нам исключительно по коротким невнятным радиосообщениям из смежных восточных областей.
Пащенко пропустил мой язвительный намек мимо ушей.
— Его надо найти.
Я снова вздохнул.
— Послушайте. Я ведь вам серьезно сказал: этот район в высшей степени опасен. Настолько опасен, что нам следовало бы на картах отмечать его не красным, а черным. И рисовать череп с костями. Идти туда — значит нарываться на верную смерть. Особенно сейчас, когда в тех местах появилась еще и стая зилотов особей в сорок-пятьдесят, не меньше. Вряд ли будет так просто отобрать у них этот алтарь.
— И тем не менее это нужно сделать, — тяжело выдохнул шеф. — Ты же знаешь, Алексей: концентрация тьмы вокруг нашего города и без того аномально высока. И если она вырастет еще…
Резко оттолкнув кресло, шеф с явным напряжением поднялся. Тяжело шагнул к окну. Краем глаза я заметил маленькое темное пятнышко, проступившее сбоку на его рубашке, — рана опять открылась, и боль Дмитрий Анатольевич наверняка испытывал адскую. Но внешне это почти не было заметно. Разве что бусинки испарины на лбу сделались крупнее да лицо немного побледнело.
Железный мужик. Я могу с ним спорить, препираться, ругаться. И даже (было дело) драться. Но при всем этом я не могу его не уважать и не восхищаться его характером.
— Никто не знает, к чему это может привести. Но очевидно, что ничего хорошего нам ждать не приходится. — Шеф повернулся ко мне. Вновь, как и не раз до этого, мы взглянули друг другу в глаза. И он снова отвел взгляд первым. — Вокруг слишком много тьмы, чтобы мы могли позволить ей бесконтрольно расти и дальше, — последствия могут быть самыми ужасными. Алтарь необходимо уничтожить.
— Это самоубийство, — устало повторил я. — Самое настоящее самоубийство. Ни один человек не выйдет оттуда живым. И даже если вы, Дмитрий Анатольевич, устроите массированный рейд, бросив на штурм медгородка сразу все оперативные группы, будьте готовы к тому, что домой не вернется добрая половина ваших сотрудников.
— Ну, вряд ли все так плохо. — Пащенко неожиданно усмехнулся. — В конце концов, ты ведь смог там побывать. И даже вернулся.
— Мне повезло, — абсолютно
— Алексей…
Я покачал головой.
— Шеф, это действительно опасно. Уж поверьте моему слову. И примите как данность: я не пойду.
Мой отказ шеф понял по-своему. Всего лишь улыбнулся. Кивнул.
— Ну не сейчас конечно же. Отдохнешь недельку, подлечишься. Я подпишу тебе отпуск. А потом… Алексей, ты пойми: это по-настоящему важное задание. Кроме тебя, с ним не справится никто. Василий Федорович прав: ты там побывал и вернулся. И я верю, что ты сможешь сделать это снова.
Ну вот Если бы я был параноиком, то решил бы, что они и в самом деле хотят меня угробить. Черт, ну как им описать, как передать словами то мрачное колючее чувство, охватывающее меня при одной только мысли о том районе? И то, как испуганно начинает бормотать инстинкт чистильщика, когда я всего лишь думаю о том, чтобы войти под крышу брошенных больничных зданий?..
— Нет.
Шеф замолчал на полуслове и удивленно взглянул на меня.
— Что значит «нет»? Ты хочешь сказать что-то еще?
— Нет — это и значит нет, — фыркнул я. — А сказать хочу только одно…— Я проглотил неведомо откуда появившийся в горле ком. И отчетливо произнес: — Я подаю официальное заявление об отставке.
Ну вот и все. Нужные слова сказаны. Теперь уже будет легче. Теперь мне не придется колебаться и раздумывать. Осталось лишь убедить начальство, что это вовсе не шутка.
А ведь я их зацепил. Сразу видно, что они потрясены. Не только шеф, даже Пащенко выглядел удивленным.
— Но… — Шеф непрерывно моргал, глядя в мою сторону так, словно на плечах у меня неожиданно выросла вторая голова. — Ты же не можешь так просто уйти.
— Это еще почему? — Я недоверчиво прищурился. — Предписанные уставом три года я давно отработал. По оперативному стажу мне вообще уже можно на пенсию идти. По количеству дальних вылазок — тоже… Или, может быть, пока я бегал по старому городу, изменились законы и теперь всех желающих выйти в отставку чистильщиков сразу отправляют в расход?
— Но… почему, Алексей? — Видимо, шеф все еще ничего не понимал.
— А почему бы и нет, Дмитрий Анатольевич?.. — Я глубоко, до колющей вспышки боли в побитой спине вздохнул. — Почему бы и нет? В конце концов, что дает мне эта работа? Возможность прирезать на пустых улицах пару-тройку мертвяков или поиграть в прятки со стаей оборотней? Риск, адреналин, шанс однажды оставить жену вдовой?.. Да не нужно мне все это! Тем более, если говорить откровенно, я больше не вижу в нашем деле смысла. Раз за разом мы побеждаем в отдельных битвах и стычках, но саму войну мы проигрываем. С каждым годом нечисти становится все больше и больше. С каждым годом не-мертвые действуют все более нагло и решительно. Тьма наступает. И нашими исконными способами — мечом и пулей — ее все равно не остановить. Можно сколько угодно рубить ростки раз за разом возрождающегося зла, но его корни останутся в неприкосновенности. Мы проигрываем. И я чувствую, что конец совсем уже близок…