"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Связанный ростовщик зашевелился и попытался подняться, но сообразив, что ничего не получается, принялся ворочать головой, пытаясь понять, что произошло и где он находится. Вернувшийся Мишка доложил об исполнении приказа и встал над лежащим, угрюмо глядя ему в затылок.
– Вы об этом пожалеете, сударь, – невнятно прохрипел ростовщик, найдя расфокусированным взглядом фигуру Руслана.
– С князем говоришь, пес, – рыкнул Мишка, ловко пнув его в бок.
Охнув, ростовщик попытался отползти в сторону, но Мишка, придавив его ногой, грозно посоветовал:
– Не балуй. Тут тебе не столицы. Разом глотку
– От кого вы узнали о награждении? – спросил Руслан, не спеша подойдя поближе.
– Я вам ничего не скажу, – снова прошамкал ростовщик.
– Княже, ты, похоже, ему челюсть сломал, – прислушавшись, усмехнулся Мишка.
– Да и хрен с ним. Все одно после дыбы в расход пускать, – небрежно отмахнулся Шатун.
– Какая дыба?! – зашевелился ростовщик. – Пытки применяются только в особых случаях. Это незаконно.
– Война идет, сударь. А это и есть особый случай, – хмыкнул Шатун. – А влезли вы в дела контрразведки. Так что, или вы передо мной выворачиваетесь наизнанку, до донышка, или в ход пойдут аргументы.
– Какие еще аргументы? – растерялся ростовщик.
– Тяжелые, сударь. Тяжелые. Дыба, нагайки, железо каленое. Я своего добьюсь. Рано или поздно, – спокойно, словно говорил о погоде или видах на урожай, произнес Руслан.
– Вы не посмеете! У меня серьезные покровители!
– Это там, в столице, они, может, и серьезные. А тут вы никто и звать вас никак. К тому же от меня вы ушли своими ногами. Вместе со своими людьми. А вот что с вами случилось за стенами города, одному богу известно. Судьба. Или, как любят повторять горцы, кисмет.
– Меня видели у вашего дома! Я многих о вас спрашивал, – не сдавался ростовщик.
– Я же сказал, отсюда вы ушли сами. Это многие подтвердят, – жестко усмехнулся Руслан, уже успевший проиграть про себя все варианты. – Я уже вызвал нашу карету. Так что больше вас никто не увидит. Миша, позови Васятку, – повернулся он к денщику.
Вбежавший мальчишка на ходу что-то дожевывал. Чуть улыбнувшись, Руслан жестом подозвал его поближе и, наклонившись к самому уху, тихо велел сбегать к хорунжему и передать, что ночью надо будет забрать вещи из гостиничного номера. Все вещи. Казаки подобные операции проворачивали уже не раз и, как действовать, отлично знали. Еще минут через сорок пригнали закрытую карету их службы, в которую и погрузили связанных и выпоротых телохранителей и их неудачливого хозяина.
– Ты совсем сдурел? – крепкий кулак майора с грохотом обрушился на столешницу. – Ты понимаешь, что делаешь? Как же так можно, без суда, без выяснения?
– Миша, уймись, – рыкнул в ответ Руслан, опускаясь в кресло. – Уймись и послушай меня внимательно. То, что он ростовщик, мне вообще до лампы.
– Какой еще лампы? – не понял Рязанов.
– Да хоть керосиновой, – отмахнулся Шатун. – Самое главное, что эта мразь сгоряча проболталась, что знает о том, что мы с тобой были награждены от генерал-губернатора денежной премией. Заметь, не догадывался, не слышал слухи, а точно знал. А теперь позволь мне спросить тебя, друг мой. Каким образом, ну, или канделябром, он сумел это узнать? Ведь о награждении никто никому не сообщал. И насколько я помню, премию ту генерал-губернатор выписывал из своей казны, не спрашивая
– Нет. На это не требуется, – мрачно качнул майор головой. – И на основании этих слов ты сунул его в камеру?
– А тебе мало? – удивился Руслан. – Осмелюсь напомнить, что идет война, и все, касаемое офицерского корпуса империи, носит гриф закрытости. Разве не так?
– Так. Но слуг-то пороть зачем? – зашел Рязанов с другой стороны.
– Ты этих слуг видел? – хмыкнул Шатун. – Там на мордах без всякого клейма нарисовано, каторжники и варнаки. Так что по два десятка нагаек им только на пользу.
– Это на какую же? – иронично усмехнулся граф, уже заметно успокоившись.
– А чтоб сразу понимали, с кем дело имеют, – хищно усмехнулся Руслан.
– И что ты с ними делать собираешься? – насторожился Рязанов, едва заметив эту усмешку.
– Хочешь посмотреть? – удивился Руслан.
– Хотелось бы.
– Ладно. Но с уговором. Что бы я ни делал, ты не влезаешь. Сидишь, слушаешь и молчишь. Хочешь что-то спросить, пиши на бумаге, я сам спрошу, – поставил Руслан условие.
– Зачем это? – не понял Рязанов.
– Потом объясню. Пошли, – скомандовал Шатун, легко взмывая из кресла.
Прихватив с собой казаков, Руслан тихо проинструктировал их по дороге в подвал и решительно направился к камере, где сидели телохранители ростовщика. Дежурный унтер, едва завидев Руслана, схватил со стола лампу и, гремя ключами, поспешил к дверям. Открыв дверь камеры со скрипом, от которого даже зубы заныли, он первым шагнул в камеру и, подняв лампу повыше, осветил арестованных.
Согнувшись, Руслан переступил порог и, выпрямившись, принялся в упор рассматривать крепких, жилистых мужиков, ответивших ему угрюмыми взглядами.
– Законы нарушаешь, сударь. Думаешь, с тебя спросить некому? – не удержавшись, мрачно произнес телохранитель со шрамом на шее.
Вместо ответа Руслан стремительно метнулся вперед и, не произнося ни слова, от всей души приложил его кулаком в челюсть.
– Этого, – указал он на выпавшего в осадок мужика.
Казаки ловко связали все еще пребывавшего в нирване телохранителя и, вздернув его на ноги, выволокли из камеры. Второй мужик от такого обращения даже возмутиться забыл. Снова тяжко заскрипела дверь, и унтер запер камеру, с интересом поглядывая вслед странной процессии. Связанного затащили в допросную и без лишних церемоний бросили на пол. Вошедший последним Рязанов присел к столу и не спеша раскрыл принесенную с собой папку. Бросив в нее взгляд, Руслан только хмыкнул про себя. Несколько чистых листов бумаги и свинцовый карандаш. Майор явно подготовился.
Жестом отодвинув казаков от арестованного, Руслан шагнул вперед и, не задавая никаких вопросов, с силой всадил мысок сапога ему в живот. Бил Шатун так, чтобы не нанести тяжких увечий, но было очень больно. Хрипя и задыхаясь, мужик пытался сначала закрываться, но очень скоро начал просто тихо подвывать, охая после каждого удара.
– На дыбу его, – скомандовал Руслан, закончив предварительную подготовку.
– За что тиранишь, ваше благородие?! – плаксиво взвыл мужик.
«Ага, уже благородие», – отметил про себя Руслан, даже не делая попытки ответить.