"Фантастика 2024-71". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Это Валера прекрасно понимал по виду своих товарищей. Чизман был в холодной и беспощадной ярости от случившегося и явно не собирался прощать гибель тысяч мирных граждан. Затворник же переключился на текущие проблемы, словно пытаясь отстраниться от всех потерь и разрушений. Но и он бы тоже с радостью придушил этого короля собственными руками.
Впрочем, тут даже сам Валера не думал о жалости. Он, наоборот, всё пытался придумать самую страшную казнь для этого ублюдка.
Ближе к утру без устали работающие орки постепенно очистили площадки прямо у стен и закатили туда орудия, спрятав их хоть за каким-то укрытием. Разбив у развалин лагерь и выставив дозорных,
Но пока всех сдерживало только одно – желание найти Генриха Лирского, виновника всего этого кошмара.
Осторожно поднимаясь по завалам и насыпям из молотого щебня и камней, Валера старался не смотреть на торчащие наружу руки, ноги и другие части тел, присыпанные серой пылью и песком. Ведь если не приглядываться и не задумываться, то погибшие казались каким-то мусором, застрявшим в этой куче. На них даже крови не было – так, только какие-то мокрые пятна грязи.
Но засмотревшись на остатки здания, которые нависли над обрывом, словно какой-то скелет, парень наступил на что-то мягкое. Он бегло глянул вниз и увидел чьё-то лицо, раздутое и затихшее в немом крике. Несчастного передёрнуло и отскочил в сторону. Казалось, что весь этот город кто-то засунул в огромную мясорубку, а потом вывалил получившееся месиво на былое место. Чтобы отвлечься, Валера задрал голову вверх, туда, где на улицах выше, поднимались руины каких-то богатых домов.
Крыши провались напрочь, часть стен улетела вниз, провалившись вместе с полом. Выглядело так, словно кто-то раскрыл пополам кукольный домик. Торчали брёвна перекрытий и куски кладки, иной раз болтаясь в воздухе, будто бы наплевав на законы физики. Один балкон держался буквально на двух кирпичах и куске решётки, вон паркетный пол свисал над обрывом, изогнувшись, словно одеяло с кровати. И везде почерневшие следы от пожаров.
Местами здания рушились в сторону склона, оставляя улицу чистой. Но в таких местах тоже было не пройти – мостовая просела и обвалилась вниз, оголяя недра подземелий – всякие погреба и туннели канализации. Эти ямы заполняла вода, что бежала откуда-то сверху. Иногда она переливалась через край, водопадом стекая по обломкам на склоне внизу.
Иногда небольшому отряду приходилось пробивать себе дорогу через уцелевшие дома, чтобы обойти какой-нибудь завал или большой провал. А то и вообще карабкаться по уступам, цепляясь за обвалившиеся куски стен. Путь был тяжёлым, но постепенно королевский дворец становился всё ближе и ближе.
– Видишь?! – Чизман вдруг остановился у одной ямы и показал Валере на закопчённую и оплавленную кирпичную кладку, – похоже, они заложили взрывчатку под сами улицы. В подвалы и канализацию. А потом подпалили всё разом. Вот и бахнуло, – он покачал головой, – убил бы этого гада!
Но парень ничего не ответил и лишь горестно вздохнул. Судя по масштабам разрушений, тут не пощадили никого. И богатые, и бедные, и ворье, и работяги – всем досталось в равной доле. Генрих Лирский решил уничтожить весь город до последнего дома. И он это сделал.
Когда их отряд застрял на очередном завале, медленно поднимаясь вверх растянутой цепочкой, Валера оглянулся назад. С высоты было видно, как на Лирские поля находит утренний туман.
К стенам города его клубы боялись приближаться и там темнели на зелёной траве пропаханные полосы от множества орудий и телег. Словно кто-то
Волна из крошева докатилась даже к порту и там утекла в воду, похоронив под собой причалы. В зеленоватой воде виднелись остатки крыш и куски стен, а на них качались солнечные блики. Затонули и многочисленные корабли с лодками, что обычно толкались в заливе. Теперь от них торчали только мачты. На руинах уже обосновались чайки – назойливые птицы летали между завалов, выискивая для себя что-нибудь интересное.
Отвернувшись от всего этого удручающего зрелища, Валера полез следом за орками, карабкаясь по обломкам наверх. Когда он подобрался поближе к королевскому дворцу, то стало ясно, откуда бегут все эти потоки воды. Крепостные стены рухнули прямо в ров, который тоже разрушился, выпустив всю воду на руины города. Подъёмный мост тоже разлетелся в клочья, зато к дворцовым вратам можно было подобраться по стене рухнувшей на бок башни.
Однако Чизман вдруг направился куда-то в сторону, внимательно приглядываясь к обломкам.
– Эй! – вдруг воскликнул он и поманил к себе пару орков, – давайте-ка сюда! Помогите!
Затворник косо глянул на него, словно намереваясь что-то сказать, а потом махнул рукой и зашагал в сторону дворца, забрав с собой остальных серокожих. Валера же не стал спешить за ним, а направился к Комарову.
Тот вытащил на свет из-под завалов какую-то цветастую тряпку, всю покрытую грязью и пылью. А когда орки раскидали обломки по сторонам, два товарища увидели лежащее безжизненное тело.
– Кто это? – хрипло спросил Валера.
– Думаю, – Чизман пригнулся и схватил голову мертвеца за волосы, – что это Генрих Лирский. Похоже, отсюда он руководил всем этим… хаосом. И получил по заслугам, – он поднялся и показал парню окровавленную и смятую золотую корону.
– Мало он получил, – ответил ему тот, – нужно было, чтобы помучился!
– Может быть, может быть, – проворчал Комаров, а затем размахнулся и метнул корону вниз. И та поскакала по камням, жалобно зазвенев.
Не став разглядывать мёртвого безумца, они осторожно перебрались по башне на дворцовую площадь и вошли внутрь самого дворца.
Хоть стены его до сих пор стояли, внутри была полнейшая разруха. Обрушились все декоративные панели и барельефы, грохнулись вниз балки крыши, перегородив проход, а вдобавок ещё и вся обстановка, вроде подсвечников, доспехов и громадных гобеленов со знамёнами, перемешалась в общей каше.
Поэтому, чтобы добраться до тронного зала, отряду пришлось протискиваться между завалов и пролезать под брусьями, пригибаясь до самого пола.
Затворник уже ждал их там. Он забрался на королевский трон, едва впихнувшись между двумя подлокотниками, и сердито подпёр голову рукой.
– Поздравляю! – громогласно заявил дворф, уставившись на них, – Лир взят! Эта битва войдёт в века! Нет, в тысячелетия! В вечность! – принялся распаляться он, – войдёт, как самое бессмысленное сражение! Ещё одна такая победа и у нас вообще не останется армии!
– Можешь приписать себе это выражение, – хмуро ответил Комаров, – была Пиррова победа, а будет Лирская победа, – он вздохнул и уселся на один из обломков стены, что лежал прямо на покрытом пылью ковре. Впрочем, Затворник его особо не слушал, а продолжал возмущаться.