"Фантастика 2024-71". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Степан Васильевич бегло просмотрел бумагу и отметил про себя, что составлена она без единой ошибки. Если он её подпишет прямо сейчас, то никто не сможет его ни в чём обвинить. Но внутри всё восставало против этой мысли. Не для того он отдал лучшие годы своей жизни, чтобы мажоры из знатных родов могли творить всё, что в голову взбредёт.
— Приходите завтра, — сказал Крюшон, не прикоснувшись к бумаге. — За ночь ничего с вашим Никитой не произойдёт.
— Я хочу убедиться в этом лично, — ответил на это адвокат, приподняв бровь. — Мало того,
Степан Васильевич изменился в лице, сжал кулаки, после чего выдохнул со звуком, больше похожим на рык раненного зверя. Ни слова не говоря, он достал бутылку с дорогим алкоголем, налил себе в рюмку и немедленно выпил.
Затем он глянул на самоуверенно улыбающегося господина и буквально сдержал себя, чтобы не съездить тому кулаком по румяному ухоженному лицу.
— Идёмте, — сказал Крюшон, резко покидая рабочее место.
Против ожидания адвоката они отправились не в камеру, а в соседнюю комнату, где стояло несколько экранов. Включив один из них, Крюшон пару раз нажал на кнопку, выбирая источник изображения, и указал рукой на экран, на котором по его разумению должен был находится спящий Державин.
Смотрел в этот момент он на адвоката. И лишь по его вытянувшемуся лицу понял, что что-то не так. Только тогда он сам заглянул в экран и увидел самую натуральную драку, ведущуюся в крошечном помещении.
На Никиту Державина наседали два заключённых. Третий стоял в проёме одиночной камеры. В руке одного из нападавших блестела заточка.
Степан вдавил в стену красную кнопку. Сирена огласила всё здание.
— Сектор пять, камера двадцать три, — крикнул он в рацию. — Все свободные силы туда, у нас драка заключённых.
Всё последующее произошло очень быстро. Архос снова забрал управление телом, поэтому на развернувшиеся далее события я смотрел, как на фильм с эффектом полного присутствия.
Трое на входе заспорили между собой. Один считал, что надо перерезать мне горло, а другой, что надо всадить заточку в сердце. Третий считал оба варианта преждевременными, так как я в этом случае не узнаю, кто же отправил меня на тот свет. То есть он на полном серьёзе считал, что покойнику это будет важно.
Этим они дали моему ментальному учителю время, чтобы превратить моё тело в подобие сжатой пружины. Мозг перестроился ещё не полностью, поэтому я туго соображал и не до конца понимал, что же происходит.
Первого же приблизившегося ко мне с зажатой в руке заточкой я схватил за руку, рывком потянул на себя и буквально вбил в серую стену, попутно вскочив и оказавшись у него за спиной. В его руке что-то очень нехорошо хрустнуло, и тут же камеру огласил вопль боли.
Изувеченный мною преступник рванулся к выходу
— Кто следующий на процедуры? — спросил моим голосом Архос.
Заточка, выпавшая из руки нападавшего, тускло блестела у самой стены под сложившейся с громким стуком койкой.
Ошарашенные поведением своего товарища заключённые попытались вломиться в камеру вместе и застряли. Архос, мысленно ухахатываясь от смеха, ждал нападения и был готов к любой ситуации.
— Ты чего в натуре? — решил уточнить один из нападавших, наконец, протиснувшийся внутрь камеры.
Архос провёл серию тычков, очень похожих на те, что использовал ранее против бандита на балконе. Только на этот раз не пожалел и глаза нападавшего.
Тот схватился за них и с дикими воплями осел на пол.
Остался лишь один противник, но этого я сразу определил, как опытного и прожжённого бойца. Точнее, это определил Архос, а я понял вслед за ним. С таким нужно быть осторожным и находиться всегда начеку.
Заключённый, видимо, ждал моего выхода из камеры, чтобы отметелить на свободном пространстве, но, увидев, что я не тороплюсь ему навстречу, ухмыльнулся:
— Ссышь, когда страшно? Выходи, порешаем раз на раз, кто круче!
— Кажется, нашей нюне забыли поменять памперс, — ответил на это Архос, потирая сжатыми кулаками у глаз.
— Чё? — не понял человек, похожий на быка, и натурально расширил ноздри от ярости. — Эй, братва, тут шутник завёлся.
Оказывается, рядом оставались ещё двое. Они подошли к камере. Один остался снаружи, а второй проследовал внутрь.
Меня оттеснили к самой стене. Один из новоприбывших переложил в руку громиле ещё одну заточку.
— Ща я тя на бантики распущу, шутник. Вместе похохочем, — сказал он и осклабился.
Архос выпустил паутину между раскрытыми ладонями.
Одним, практически незаметным глазу движением он накинул её на руки вошедшего и резко скрутил да так сильно, что тот взвизгнул совершенно не своим голосом и постарался вырвать руки из петли.
Но не тут-то было. Архос филигранно оперировал моим телом. Он сделал несколько движений, и вот уже верзила с огромными мускулами выглядит натуральной марионеткой в руках щуплого паренька.
Хуже всего для нападавшего было то, что новый подельник не успел сориентироваться.
В это же мгновение взвыла сирена.
«Нужно действовать! — шепнул мне Архос. — Либо они постараются убить тебя, пока тут неразбериха».
Я не совсем понял, о чём он. Словно разрешения спрашивает, а ведь уже безраздельно управляет телом.
«Действуй, если нужно».
И лишь потом я понял, что он у меня спрашивал разрешение на убийство.
Паутина между рук крутанулась и уплотнилась, став едва заметной. Из кистей рук противника фонтаном хлынула кровь. Но вместо того, чтобы заорать, он кинулся на меня, наплевав на боль.