"Фантастика 2024-82" Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Тогда, если правильно понимаю, завтра же можно опробовать линию под давлением? — поинтересовался человек из госбезопасности.
— То есть как?
С точки зрения Рославлева вопрос отдавал глупостью или даже безграмотностью. Но ответил он вполне вежливо.
— Подаем полное рабочее давление в водовод, стравливаем воздух, потом перекрываем вентили, смотрим, есть ли течи.
Чумайло попытался изобразить профессиональную гордость:
— У меня прекрасные сварщики.
— А я и не говорил, что плохие. Но всякое бывает. О состоянии
Последние слова помогли достичь наилучшего взаимопонимания с инженером-строителем.
Рославлев вернулся домой в пять вечера, рассчитывая, что через час к нему прибудут Рычагов с женой — и оказался неправ. Без пяти шесть позвонил сам комбриг, извинился и предложил перенести встречу на следующий день.
Глава 15
Инженер-строитель и вправду не подвел: на следующее утро энкавэдэшный чин увидел в канавах готовый водовод. Осталось лишь дождаться опробования под давлением. Оно состоялось уже во второй половине дня, за это время Рославлев успел сделать канаву под канализационный коллектор и уложить куски кабеля для последующего подключения.
Но инженерный опыт не подвел: при попытке дать пробное давление потек один из вентилей.
— Сальник, я думаю, — резюмировал Александров.
— Поставили такой, — поспешил откреститься Чумайло, — заводской брак.
— Ваши смогут набивку дополнить либо заменить?
Ответ пришел не сразу. Рославлеву показалось, что местный инженер думает вообще на постороннюю тему.
— Сде-е-е-елаем…Товарищ Александров, — тут в голосе Чумайло зазвучала такая умильность, что известная лисица удавилась бы от зависти на той самой ели, — вы ведь из экономического отдела. У вас возможности — не чета нашим. Нам бы баночку солидола. Не поверите: остатки выскребаем чайной ложкой. Фонды даже не исчерпаны: вперед выбраны. Уж и так к авиаторам кланялись.
Глаза у седого инженера, казалось, всматриваются в нечто загоризонтное.
— Можем помочь, но есть условия, — последовала многозначительная пауза. — первое из них: банка килограммовая. Меньших просто нет.
— Мы на любую согласны, — радостно отреагировал строитель.
— Вы не дослушали. Еще у нас нет масляных шприцев, насколько мне известно, — это было правдой: на "складе" их и вправду не было. — Наконец, передачу этой банки оформим по всем правилам.
— Так нас это устраивает.
— Хорошо. Этот вентиль вы исправите быстро, я уверен. Как насчет подключения силового кабеля к трансформатору?
— День! Еще день и сделаем дело. И еще один на отводы от трансформатора.
— Будка?
— Уже есть, и вместе с шиной! Не сомневайтесь, товарищ, это я говорил, и все есть.
Сказано было не очень связно, но убедительно.
— Хорошо. Я буду завтра с утра с солидолом… хотя нет. Кажется, у моего шофера такая же банка была, ее отдам вам, а он с утра получит другую. Сэкономим время на этом. Пишите расписку
Разумеется, банка была взята со "склада", но бумажная этикетка на ней отсутствовала, ибо могла вызвать неуместные вопросы.
Жильцы подъезда не преминули полюбопытствовать. Двери квартир открывались, оттуда выходили люди и делали вид, что проглядывают содержимое почтовых ящиков.
На последний этаж поднимались двое военных: он и она. Он при ромбах, она со шпалами. Оба летчики, а этот род войск считался престижным. Особые эрудиты из любопытных узнавали комбрига в лицо: это был герой испанской войны Рычагов. Женщину никто не узнал. Ее всесоюзная слава была еще впереди.
Хозяин квартиры был радушен:
— Рад вас видеть. Шинели можно повесить вот сюда, — вешалка была нестандартной: не прибитая к стене, а в виде отдельной стойки, к тому ж сделана была из дефицитного алюминия. — Руки мойте вон там. Плов сейчас будет.
Хозяин квартиры легко узнал Марию Петровну Нестеренко по фотографиям. Она была совершенно не во вкусе Рославлева: мужеподобная, неулыбчивая, с суровым (если не сказать хуже) выражением лица. Про себя инженер решил, что ни за что бы на такой не женился, но…
Первое впечатление у летчиков о квартире могло бы выразиться одним словом: минимализм. Обстановка была крайне скудной, если не считать письменного стола. Вот тот оказался невиданно обширным, да еще в виде буквы "Г". Впрочем, на нем не было даже письменного прибора, не говоря уж о бумагах.
Впрочем, пройдя в столовую, супруги дружно решили, что у товарища коринженера паек по какой-то особенной норме. Наркомовской, не иначе, ибо там было все. И рыбка четырех сортов, и икорка, и колбаса разных цветов, конфигураций и степеней твердости, и артдивизион бутылок. Салаты тоже выглядели необычно.
— А этот из чего?
— Креветки, они в Чером море водятся. Рис. Морковка.
— Похоже, тут соус "майонез", — заявил эрудированный Рычагов. Такой он пробовал в Испании.
— Почти угадали, Пал Василич, чуть другой состав, но близок. На выбор, гости: водка, ром испанский, коньяк армянский? Или вино? Сразу же скажу: лично мне коньяк, больше ничего доктор не рекомендовал.
— Так ром же кубинский, — удивился опытный комбриг.
— Верно, но приобретен не на Кубе.
Рычагов решил, что намек понял.
— А мне беленькой, я уж как-то привыкла.
После первых двух рюмок гостеприимный хозяин на правах старшего предложил перейти на ты, хотя и по имени-отчеству.
Во время обеда по молчаливому уговору беседа касалась лишь еды.
— Хлеб необычный, — нейтральным голосом заметила Нестеренко. Она имела в виду нечто другое: будучи свежим, хлеб показался ей не особо вкусным.
— Марья Петровна, на больное место наступаешь. Я ведь в этих краях человек новый, и не знаю даже, где лучше бы хлебушка купить. За это прошу прощения. Плов сию же минуту будет. Сам делал, кстати; меня человек из Ташкента научил.