"Фантастика 2024-93". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
Ребятня откровения великого князя пропустила мимо ушей — болтает старик, и пусть болтает. А я вот сразу же напрягся. Ведь строго говоря, Кузнецову не было необходимости нам ТАК все разжевывать. Он даже мог не объясняться, если уж на то пошло. Ограничился бы сообщением о родных, и дело с концом.
Но тот факт, что он это все-таки делал, говорил только об одном. В голове старого новуса, среди всех планов и дел, которые ее заполняли, одно было отведено нам.
Подтверждая мою догадку, дальше маршал начал рассказывать, как удар функций едва не парализовал деятельность правительства,
Плюс ко всему, когда колосс под названием Российская империя, чуть не свалился от множества небольших, но точных ударов, зашевелились зарубежные партнеры. Вновь из под сукна были вынуты территориальные споры, замятые, но не разрешенные конфликты, все эти хитросплетения, интриги и мировоззренческие противоречия.
— Хорошо они нас изучили за эти годы, нечего сказать. — подвел итог Федор Михайлович, словно бы повторяя мои слова из нашего с Куклой разговора. — Лучше нас самих. Мы теперь на воду дуем, обжегшись на кипятке — каждое действие проходит через целое сито проверок. Как вы понимаете, на управлении это сказывается не лучшим образом.
— А с нами-то теперь что? — спросила Хакерша, умевшая, как и я, смотреть в суть сказанного, как бы его не прятали за словесными кружевами.
— А ничего, Машенька. — развел руками маршал. — Война едва не началась вчера, и теперь точно понятно, что она все равно вскоре начнется. Это уже большая политика и большие батальоны. Вам там не место. Да и нам, в силу обстоятельств, не до экспериментов. Сейчас, когда все поутихнет, и мы обновим протоколы безопасности, вы просто вернетесь к учебе. Ну и Игр, как вы понимаете, тоже ждать не стоит. Они заморожены до высочайшего распоряжения.
Мы уже не были единым целым, и эмоции своих сокомандников я не мог считывать с прежней легкостью. Однако, даже сейчас я знал, что словами Наташкиного отца они недовольны. Им не понравилось, что при первой же серьезной угрозе, их отодвинули в сторону, как каких-то несмышленышей. Мол, постойте пока в сторонке, а взрослые дяди и тети разберутся с проблемами.
А «гуки» между прочим, целую Структуры вальнули! Это что-то да значило!
— Вы же нас собрали не для того, чтобы это сказать? — произнес я, когда повисшая в углу ангара тишина стала уже давящей. — В смысле, это же можно было и через адъютанта передать, и без всех этих подробностей. Но вы почему-то приехали сами, хотя дел у вас, подозреваю, вагон и маленькая тележка.
— К чему это ты, Денис? — с хитрецой прищурился Федор Михайлович.
— К тому, что мы вам нужны, но вы при этом предпочли бы, чтобы инициатива исходила от нас, а не от вас.
— Интересно. Продолжай.
— А нечего продолжать. Я уже все сказал.
На самом деле — не все. Сказать я мог куда больше, и прямо сейчас размышлял о том, стоит ли это делать. Даже с Куклой по этому поводу успевал спорить. Она, кстати, была против.
Я же считал, что время пришло. Мне полностью открылось мое прошлое, а с ней четко сформулировалась и цель. Функций надо добить. Не потому, что я такой
Они терпеливо ждали, когда с метрополии прилетит новый Носитель, и захват Земли произойдет, как положенно, а не в таком усеченном варианте, как случилось семьдесят с небольшим лет назад. Но узнав, что помощь не придет, она встали перед очень простым фактом — развиваться согласно заложенным протоколам или смириться и деградировать. Жить или умереть, если угодно.
То, как они ударили по Российской империи говорило о сделанном выборе.
Так что и у меня его, выбора, в смысле, не осталось. Другое дело, что в одиночку действовать, как это было в прошлом, я не смогу. Слишком мало знаю о здешних раскладах, чтобы махать шашкой направо и налево. Да и биологический возраст — помеха. Никто не станет воспринимать меня всерьез.
А значит, вариант оставался только один. Если я хочу уничтожить функций, я должен объединить усилия с государственной машиной. Но не в подчиненном положении, которое до недавних пор меня вполне устраивало, а в качестве равноправного партнера.
Правда, для этого придется открыться. И если уж это и делать, то с Кузнецовым. Собственно, именно против этого Кукла и возражала.
— Но кое-что ты бы все же хотел сказать? — с удивительной проницательностью произнес князь.
— Возможно. Но не здесь. Не при всех.
Возмущение, поднявшееся над головами «гуков» можно было ложкой черпать. Злились они на меня. Второй раз за недолгое время, я снова отказывал им в доверии. Сперва — разорвав сопряжение и ничего по итогу не объяснил. Второй раз — сейчас.
— Хочешь приватного разговора? — уточнил Кузнецов. Мне показалось, что подобному повороту он не был удивлен.
— Да. — твердо ответил я.
— Что ж… — маршал несколько секунд молчал, после чего повысил голос и приказал. — Всем очистить помещение! Охрана — протокол «Занавес». Внутри помещения должны остаться только я и господин Пичуга.
Если бы взглядами можно было убивать, Наташкин развалил бы меня надвое. Ну еще бы — батя выгнал ее, а оставил какого-то Пичугу. От Ирки тоже тянулась недобрая энергия. Из девчонок только Хакерша отреагировала более-менее адекватно. Парни же просто глухо надулись.
Последний военный вышел за двери, закрыв их за собой, и мы с князем остались в ангаре одни. Некоторое время молчали, играя в гляделки. А потом я решил, что это все детский сад, и если уж решил что-то делать, то нечего тянуть.
«Я по прежнему считаю, что это ошибка. — сообщила Кукла. — Все, больше лезть не буду. Делай, что должен».
— Итак? — первым нарушил молчание Кузнецов.
— Вы хорошо знакомы с историей Вторжения, Федор Михайлович? — начал я с вопроса. — То есть, я понимаю, что эти события проходили на ваших глазах, но насколько вы осведомлены о неких деталях того времени?
— Неожиданно! — крякнул маршал. — Хм, ну, скажем так, достаточно осведомлен. В том числе и о ряде операций, которые не попали в официальные учебники истории.