"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26

Шнейдер Наталья

– Марь, а что такое…

– …дельтаплан? – Робин и Кианг явно переняли у двойняшек манеру говорить одно предложение на двоих.

Вокруг арены выложили шесть кучек дров, и на вопрос, почему именно шесть? Сонк важно пояснил:

– На четыре стороны света, земле и небу – шесть получается.

– Бред какой! Земля-небо… – отмахнулась Эни.
– В арене шесть сегментов, напротив каждого шва и сложили, чтобы не высчитывать расстояния между костров.

– А зачем высчитывать?- удивилась Стаси.

– Одинаковое расстояние между горящими кострами, чтобы было…

– Шаман со-у това-урищи двинули к нам. За-ужигай дровишки…– перебил Эни Невс.

Дровишки зажгли, сухое дерево да при хорошей растопке разгоралось легко. И к подходу высокой, как в прямом, так и в переносном

смысле, делегации огонь уже весело лизал поленца. Первым шел Далеко Летящая Птица в короне из перьев, в районе висков из которой торчали бизоньи рога. Немаленькие такие рога, закрепленные шарнирно, они качались при каждом шаге шамана. Костюм украшали только узоры из крашеных игл дикобраза, спину прикрывал треугольный кусок ткани с цветной бахромой. Как будто пончо разрезали на две части и одну из них накинули на плечи. С двух сторон, отстав на шаг, шли два шаманских помощника. Один, молоденький паренек лет шестнадцати, нес плетеный короб. Второй, постарше годами, держал большой, с полметра в диаметре, бубен, с обода которого густо свисали чьи-то хвосты. Чуть позади шаманской команды двигались вожди. Токей Ито с Четаном - Соколом и Чапой – Бобром. Когда этого коренастого и плотно сложенного воина с явной примесью черной крови представили цирковым, Кианг нашел взглядам Марью и подмигнул ей. Глаза его при этом смеялись, видимо, вспомнил разговор на реке, когда его самого сравнивали то с большим мышем, то вот с тем самым бобром. Рядом с Желчью шел его сын и незнакомый индеец в возрасте. Удивило присутствие Сломанного Ножа и его белобрысого зятька. И уже за спинами руководства двигалась приличных размеров группа поддержки.

– Ребят, а как оно на голове держится? Рога-то тяжеленые, да еще и качаются… - озадачился Дени.

– Потом подойдешь и спросишь…

– Может даже померять дадут…

– Да ну, что бы у меня голова отвалилась?!

– Так и кажется, что сейчас девочки с помпонами выскочат…

– Когда-у кажется, кре-у-ститься надо, - выдал ценный совет Невс.

– Зачем?– не понял Кианг, ходоки особой религиозностью не страдали и сего действа в повседневной жизни он не наблюдал.

– Что-у-бы не казалось

– И помогает?

– Иногда-у…

– ГРРРРРРРРРР!!!

– Молчим, кэп, молчим!

– Вообще это не я…

– Да-а-а?! А кто?

– Вот теперь это точно я! Невс, гад рыжий, связь выруби!

– Они в канал га-удят, а рыжий виноват?! И по-учему гад?!
– возмутился кот, но связь вырубил - прямой приказ не обойдешь.

Робин отвернулся от коллектива, но прыгающие плечи выдавали смех с головой.

ГЛАВА 16

Шаман между тем дошел до арены, окинул взглядом разгорающиеся костры и кивнул, выражая одобрямс. Вот ведь лицо совершенно спокойное и ни одной эмоции на нем нет, а все поняли, что сделали все правильно, вплоть до количества костров и их расположения в пространстве.

Далеко Летящая Птица ступил на арену как на тонкий лед, прошелся туда-сюда, остановившись точно посредине, кивнул помощникам. Младший уже повесил короб на шею, достал что-то зажатое в двух щепотях, по кивку патрона бросил в ближайший костер из одной руки, потом из другой. Неторопливо пошел к следующему и медленно проделал тоже самое. Над ареной поплыл запах полыни, аромат шалфея и каких-то еще пахучих трав. Старший без напоминаний уже мерно бил в бубен колотушкой на длинной ручке. Натянутая кожа гудела негромко, но как-то очень внушительно.

Шаман, подняв голову к небу, начал медленно вращаться против часовой стрелки, а потом сделал первый плавный шаг в сторону. С этим шагом в рокот бубна стали вплетаться слова молитвы, произносимой нараспев, и тонкое посвистывание. Как будто ветер запутался в камышах и выводит свою песню. Шаман шел посолонь, все расширяя спираль, но и вращение не прекращалось. Когда шаман проходил мимо костра, туда летели две щепотки травы по очереди с разных рук. Ритм музыки и движения завораживал, зрители невольно стали притопывать в такт шагам Далеко Летящей Птицы, ходоки исключением не стали. Шаги шамана становились все быстрей, рокот не отставал, рога раскачивались угрожающе, душистый запах щекотал ноздри. Далеко Летящая Птица раскинул руки в стороны, и фрагмент «пончо» за его спиной превратился в крыло, искусно разрисованное перьями. Шаман резко присел, чуть не распластавшись по доскам, в следующее движение гибко поднялся и опять нырнул вниз. При этом, не преставая вращаться! Он уже шел по самому краю арены, чего никто не ожидал, так это появления у шамана партнера по танцу, а верней по вращению. Шен вылетел на арену, замер в центре, опираясь на три точки - ноги и хвост. Вытянулся вверх всем телом, задрав голову к небу, и плотно прижав передние конечности к телу. Глаза его были слепы из-за затянувшей их пленки второго века. Неподвижность длилась пару вздохов, а потом ящер начал кружиться. Представьте треногу, которую взяли за верхушку и стали описывать окружности, хаотично меняя точки вращения. Вот это и проделывал Шен на арене, только крутился он самостоятельно. Стремительно и гибко, повторяя траекторию движения шамана, только гораздо быстрей, поэтому его «танец» длился до момента когдадогнав шамана вынес того с арены. Надо сказать, весьма удачно для себя, финишировав на животе Птица. В тишине, нарушаемой только потрескиванием костров, он приподнялся, пытаясь слезть с шамана. Но, запутавшись пальцами в ремешках шаманских фенечек, замер, уставившись в лицо человека, и выпалил:

– С-С-С-А! Иссфени, я не хотел мишшать!

Вы думаете, шаман упал в обморок или хотя бы дернулся для приличия? Ведь ящерка, ну пусть крокодильчик, вдруг заговорила! Ха! Нет, даже три раза ха! Что значит закаленная в общении с духами психика. Птиц просто стал выпутывать пальцы ящеренка из своих цацок. Шен замер, как будто не собираясь слазить с шамана, но с вскриком: «Фен!» взвился, оттолкнувшись всеми пятью конечностями от «стартового стола». Индеец только хекнул и сел, глядя вслед уже пролетевшему пол-арены ящеренку.

Ходоки вздрогнули, будто просыпаясь, Марья даже головой потрясла, а Эни терла глаза. Фен! Если ее брата так вставило, то и ее должно было! Тогда почему она не на арене? Фен, увернутая в Зарыну парадную шаль, вытянутая как струна, дрожала в крепких объятьях Кианга. Шен, не снижая скорости, взлетел на плечи кузнеца, слегка покачнув новый постамент. Обхватил ладонями щеки сестренки и прижался к ее носу своим, шипя и посвистывая на грани слышимости. Фен перестала дрожать и обмякла, вдруг превратившись в бескостную пластичную массу. Мгновенно выскользнула и из завертки, и из рук, с громким шлепком приземлилась на траву. Шен, спрыгнувший с плеч Кианга, тыкался рядом. Чешуйчатая девушка села, повертела головой, зевнула, распахнув челюсти на немыслимый угол и спросила:

– Это шшто?!

Вопрос был, конечно, актуальный и ответ на него интересовал многих, но обсуждать его при гостях не хотелось. Хотя гости как-то незаметно растворились в уже совсем темной ночи. Только шаман со помощники чинно стояли у догорающего костерка. К ним так же чинно подошли Ло и Ник, недолго пообщались, покивали и разошлись.

Цирковые потянулись к себе, двор манил неярким светом, пробивающимся сквозь проход.

– Вы как хотите, но если я сейчас не попью чаю, то точно сдохну! – заявил Оле, и его дружно поддержали возгласами одобрения.

– А я до утра не доживу, если мне сейчас не скажут, это у меня глюки были или оно, и правда, было! – в голосе Марьи слышалась так не свойственная ей неуверенность.

– Ну, это тебе к Ло,- хохотнул Ник.
– Он у нас широкого профиля спец.

– Это мне скорей к Заре, - возразила ему женщина.
– Она тоже не менее широкого профиля.

– Не поняла, что там у меня широко?!
– возмутилась цыганка, но вызвала свой репликой только смех. Самовар уже вовсю пыхтел, на столе расставили чашки, зевающая, и явно недовольная Таня принесла горячие булки.