"Фантастика 2025-124". Компиляция. Книги 1-22"
Шрифт:
— Опять ничего не ясно. — Заключил Иван.
— Короче, тебе данные с серваков пентагона нужны? — Перебил его Яр.
— Конечно, нужны.
— Гони кровушку!
— Каким макаром?
— Я себе, можно сказать, задницу кромсаю, а тебе проще на руке разрез сделать.
— Ага, пара разрезов, и медкомиссию не пройду. Скажут — суицидник!
— Не переживай, шрамов не останется. Иди в ванную и над раковиной режь. Есть чем резать?
— Уж этого добра у меня хватает. — Иван ушёл в ванную.
— Ну как тебе? — Спросил мысленно Яр у Духа.
— Как у вас говорят: на безрыбье и раком станешь.
— Но что-то из неё ты всё-таки усвоишь? Нам каждая капля понадобится.
— Кровь не от шамана годна очень ограниченно. Я не могу её много усвоить. Потом как будто тошнить начинает. Не помещается большое количество силы из такой крови во мне. Похоже, это ещё одно ограничение моего создателя.
— От толпы почитателей толку тебе, видимо, не будет. Секта имени тебя не жизнеспособна. — Пришёл к выводу Яр. — А молитвы тебе ничего не дают?
— Нет. Пещерных людей, как у вас их называют, хлебом не корми, дай кому-нибудь помолиться. А мне от этого никакого проку. По-моему, молитва нужна молящемуся, а не тому, кому он молится. Чистая психология. — Ответил Дух.
Иван стоял над умывальником и смотрел на струйку крови, стекающую в раковину, которая прямо на глазах становилась бесцветной. В голове проносились мысли, смешанные с каким-то детским изумлением. Он многое повидал в жизни, но ещё никогда не сталкивался так явно с чем-то действительно потусторонним.
Сначала его изумила скорость, с которой его избавили от уже привычной пелены на сознании, всегда появляющейся при нахождении недалеко от Альбиноса. К концу двухнедельной смены он готов был его на руках носить, и только закалённая воля бывалого вояки, не позволяла вырваться этому наружу. Промывка мозгов шла очень качественно.
Молодые солдатики к концу смены, хотя и понимали, что на них производится воздействие, но сопротивляться этому уже не могли. Пора было вводить резерв, чтобы у смен был более длительный период отдыха. Набранные со всей страны психологи и колдуньи уже не успевали снять это странное воздействие за время между сменами. Причём у всяких колдуний и шаманов с их бубнами и окуриваниями, результат был лучше, чем у именитых психологов.
Но то, что совершил этот инвалид, или его Дух… Это было нечто. Щёлк, и как из вязкой трясины вынырнул. Хотя он Дух, но никаких тебе танцев с бубнами.
А теперь ещё это… Ну не может такая сложная жидкость, как кровь, просто взять и обесцветится. «Надо будет в следующий раз её в пробирку собрать.» — Решил Иван.
Про Ярослава генерал многое успел рассказать перед его отправкой. Иван хоть и сам служил в засекреченной части, но раньше про Ярослава не слышал. Хотя допуски к секретам у них были одинакового уровня, но они не пересекались. Каждый знает только своё. Обычно и этого выше крыши.
Рассказал генерал только про последнее дело. Как группа Ярослава вытаскивала его вместе с учёными из захваченной революцией восточной страны.
Группу спецов на подмогу обычной охране, сбросили с малыми десантными парашютами со стратега-невидимки. Парашюты этой системы использовались не для торможения при падении, а для точного попадания в место приземления. Они походили на костюм-крыло, но позволяли развивать большую горизонтальную
Подробности операции по спасению генерал не рассказывал, но про то, как какой-то подполковник из десанта ходил и искал Винипуха, рассказал. Указали ему на самого Вениаминова, которого за глаза все и называли Винипухом.
— Так это ты, что ли? — Поднял маску шлема подполковник. За ней оказалось знакомое лицо Ярослава Князева. — А я всё гадал, это ты, или какой другой Винипух в нашей армии завёлся. — Улыбнулся он во всё лицо. Без перехода Князев снова стал серьёзен. — Запомни Пух накрепко. Дед велел тебе передать: что бы со мной ни случилось, остатки хоть в пакет мусорный собери, но на родину привези. Понял?
— Какой дед? — Опешил тогда Виниаминов, даже не успев обрадоваться старому знакомому.
— Мой. — Ответил подполковник, глядя ему в глаза. — Ты понял меня?
— Да понял я, Зайчик! — Сказал Виниаминов. — Но ведь он умер двенадцать лет назад!
— Тем более, его не расстраивай! — Грозно изрёк Князев. — Или задолбает во сне своими нравоучениями. Или забыл, как он может часами нотации читать?
А потом, когда начали грузиться по БТРам, в толпу учёных прилетела граната. С помощью обыкновенных рогаток местные повстанцы научились метать их очень далеко. Замедлитель рассчитывался впритык. Ярослав, стоявший рядом с учёными, мощными толчками растолкал их в стороны и упал на гранату с криком: «Ёбеный зайчик!!», за который и получил своё прозвище, ещё до армии. При сильных эмоциях он всегда его выкрикивал. Правда, со временем прозвище сократили до цензурной части.
То месиво, которое осталось от Князева, признаков жизни не подавало. Вениаминов распорядился забрать с собой его тело и вывозить вместе с учёными. Не то чтобы он боялся умершего деда Ярослава, но соблюсти последнюю волю друга хотелось. Тело, развороченное взрывом, загрузили в БТР между сумками с документами, завернув в непромокаемую ткань.
Прорвавшись до границы, начали перегружать вещи в вертушки. В этот момент кусок мяса, бывший раньше Ярославом, начал хрипеть и кашлять. Встревоженные выкрики услышал Виниаминов. Он быстро разобрался в причине переполоха и организовал срочную медпомощь и эвакуацию Князева вне очереди.
Уже в России Ярослава поместили в самую лучшую ведомственную клинику. Пока он там лежал, Виниаминов потребовал его перевод под своё начало. В то время программа по пересадке сознания была в самом начале, и генерал решил предложить старому знакомому поучаствовать в ней, как только появятся стабильные результаты. Так как Князев больше не был годен к дальнейшей службе, то его отдали без серьёзной волокиты. И хотя Ярослав об этом не знал, но он не был уволен по ранению, а продолжал числиться в составе подразделения Виниаминова.