"Фантастика 2025-134". Компиляция. Книги 1-33

Голд Джон

— А сюда больше никто не приходит? — вдруг спросил у своих товарищей Дима.

— Никак нет, — холодно ответил товарищ Михаилов.

— Но почему?

— Так это ж Е-ка-те-рин-бург! — встрял вдруг Николаев, причём название города он произнёс со значением, по слогам. — Кто же в него сунется?

Дима недопонял сначала, ведь этот город много-населённый. Был… Должны же тут остаться ещё люди, и те кто приходят извне!

— Не в курсе, что ли? — не поверил Николаев. — Погоди, сейчас сам всё увидишь!

Дима вдруг заметил что на улице нет ни одного мутанта. Даже машин

что должны стоять посреди улиц, не существовало будто. Но светофоры, фонарные столбы оставались на местах и держались крепко. Что тут такое произошло особенное?.. Затем он осознал что они вовсе не едут на запад, а на юг… Так как по карте они ехали на Ботаническую улицу, Дима это помнил, он раньше видел на фотографиях. Все эти люди были такими спокойными в реалиях зоны, что Диме и не верилось, что он с ними едет, в одной машине. Он понимал что они спасли ему жизнь, от казалось, неминуемой смерти, хотелось с ними остаться, прочувствовать этот уют постоянной езды по областям… Нет. Нельзя ни останавливаться на минуту. Нельзя медлить, надо идти. Ведь от него теперь зависит судьба выживания всего человечества в целом, с тех пор как он отправился вслед за Виталием. За тем, кто может дважды разрушить и так покалеченный мир. С каждой секундой эта уверенность только зрела в Диме. Тогда он деревянным движением махнул рукой. Николаев на него удивлённо взглянул.

— Товарищ Михаилов, можно вас… Поговорить, — лишенный интонацией заговорил Дима.

Нужный лидер бригады отвлёкся от просмотра дороги.

— Говорите прямо, товарищ Дмитрий, у меня нет секретов от моих бойцов, — обеспокоенно ответил он.

— Понимаете, я очень благодарен вам за то что вы меня спасли, правда. Но мне нечем вам отплатить. Я бы очень с вами остался, но я должен идти дальше. Мне… Надо.

Михаилов ничего не ответил.

— А куда тебе надо то? — вдруг оживился Николаев.

Дима сжал губы и уставился в пол. Повисло в воздухе неловкое молчание. Ему показалось что сейчас они все смотрят на него так напряженно, подозрительно, пытаясь разгадать его намерения. Предатель? Враг?..

— Ну не хочешь, не говори, — примирительно сказал Николаев.

— В Сильвердор, — не выдержал Дима. Не мог он рисковать из-за дурацкой конспирации доверием и расположением таких людей.

— Что, дело есть какое? — осведомился швед, с невинным видом.

— Скорее, встреча, — вдруг охотно уточнил Дима, надеясь что те поймут.

— Срочная? — продолжал дознаваться тот.

Дима молча кивнул.

— Ну смотри, парень, держать мы тебя не станем. Не хочешь говорить, что у тебя за дело, чёрт с тобой! Но не можем же мы бросить тебя посреди города! Не можем ведь, ребята? — обернулся он к остальным.

Николаев решительно помотал головой, Алексей показал большой палец вниз, подтверждая, что тоже не может. Тут вмешался сам Михаилов.

— Готовы ли, товарищ Дмитрий, перед лицом бойцов бригады, спасшие вам жизнь, поклясться что не планируете своим заданием нанести ущерб делу революции? — сурово спросил он.

— Клянусь, — с готовностью ответил Дима. Делу революции он никакого вреда причинять и не собирался, хоть и не знал что эти ребята умеют

в такое.

Товарищ Михаилов долго и внимательно всматривался ему в глаза, и наконец, вынес вердикт:

— Товарищи бойцы! Лично я верю товарищу Дмитрию. Прошу голосовать за то чтобы помочь ему добраться до Сильвердора.

Максим тут же поднял руку, потом проголосовал Алексей, а Николаев просто кивнул.

— Видите ли, товарищ Дмитрий, здесь недалеко есть широко-известный в узких кругах переход соединяющий эти два города. Мы можем переправить вас…

Не успел он договорить, как вдруг зашевелилась земля под колёсами. Из здании начала сыпаться пыль которая будто каплями била по крыше машины. Алексей ускорился, но из за землетрясения чуть бывало не врезался в столб из за потери фокуса. Машина доехав до Ботанической, свернула на запад, на улицу Островского. Тряска через несколько минут начала утихать, вскоре и вовсе прекратилась. Машина проехала пару поворотов и остановилась на Авиационной.

— Извини, товарищ, не получится тебе помочь… — впервые переходя на «ты», обратился к нему товарищ Михаилов. — Теперь нам сюда долго нельзя возвращаться. Мы уходим обратно в Тюмень, на нашу запасную базу. Хочешь, присоединяйся к бригаде.

Диме снова пришлось пересилить себя и отказаться от предложения, но теперь это далось ему легко. Им овладело лёгкое отчаяние. Весь мир был против него, все шло наперекосяк. Однако на эту самую враждебность мира к нему и к его делу будила в Диме ответную злобу, упрямую злобу которая перекрывала собой и страх и чувство опасности, и разум и силу.

— Нет, — сказал он впервые твёрдо и спокойно. — Я должен идти.

— Тогда мы вместе доедем до Юго-западного района и там попрощаемся, — помолчав, принял его выбор товарищ Михаилов. — Жаль, товарищ Дмитрий. Нам нужны бойцы.

Следующие несколько минут все молча сидели и наблюдали за обстановкой вокруг. После землетрясения город почти что не поменялся. Из крыш разве что продолжали сыпаться пылинки, но в основном всё было как прежде. Машина проехала несколько улиц, кварталов и наконец остановилась на улице Шаумяна.

— Ну, приехали. Тут наши пути расходятся, — прервал размышления Димы командир. — Мы с товарищами посовещались и решили сделать тебе небольшой подарок. Держи! — и протянул Диме новый М4А1, который легко заменит уже устаревший и едва работающий автомат. — И вот ещё, — в его руке лежал новый фонарик. — Это всё трофейное, так что бери смело. Это твоё по праву. Мы бы остались здесь ещё, но задерживаться нельзя. Кто знает, когда выброс случится…

Дима тревожно сглотнул. Выброс?.. Это землетрясение то есть это предвещание выброса?.. Надо скорее бежать, или прятаться… Он вышел из машины и положив подарки в рюкзак, повесил его на спину. Несмотря на новообретенную твёрдость и решимость, сердце у Димы неприятно ёкнуло, когда Михаилов жал ему руку через окно по-деловому, Максим хлопнул дружески по плечу, а молодой Алексей сунул ему из кармана бутылку вина:

— Давай, парень, встретимся ещё. Живы будем — не помрём!

Товарищ Николаев ещё раз тряхнул его руку и его красивое мужественное лицо посерьезнело.