"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
Казаки не пригодились, они вообще всё больше успокаивали народ, я расплатился с ними, они ушли тратить честно заработанное на ниве охраны общественного порядка.
— Привет, — улыбнулся я.
— Привет!
— Ну что, готовишь погоны под новую звёздочку?
— Ты же знаешь, у нас нет как таковых погонов на форме.
— Ну ты же поняла мою метафору?
Она молча кивнула.
— Спасибо тебе, Аркадий. Ради таких моментов я и пошла работать.
— Рад помочь родному… Ну, теперь уже родному — вольному городу Кустовой.
— Ты
— Да, адвокат. Но это не значит, что мне плевать на преступления и на чинимое зло. И да, мне приходится иметь дело с плохими вещами. Но ведь и тебе — тоже. Это не делает нас хуже.
— Не делает.
Шесть вечера. Игорь по старинке завёз меня домой и поехал отсыпаться перед новым трудовым днём в новой должности. Буквально только что он оставил профессию извозчика, завтра китайская община пришлёт мне нового.
Я не заходил в офис, а сразу спешил домой, чтобы принять душ и, как советовал Высоцкий, «смыть с себя этот день».
Дверь в квартиру была закрыта почему-то на два замка. Наверное, утром от волнения так запер.
Войдя в квартиру, я ошалело уставился на множество обуви, стоящей в коридоре.
На негнущихся ногах, заглянул в зал.
Там, в разных позах, сидело несколько человек, кто-то старше, кто-то ровесник.
Все глаза уставились на меня и это, признаюсь, меня немного напрягло.
— Ну здравствуй, сынок, — нахмурился пожилой подтянутый мужчина с лёгкой небритостью на щеках. — Не стану скрывать, не с радостными новостями приехали мы. Ты телеграмму-то получал? Скажу сразу, раз те пятьдесят тысяч ты не потратил, судьёй не стал, то, видимо… уже не судьба. Ты должен миллион. Один миллион двести двадцать три тысячи, если точнее…
— Ну здравствуй, отец, — разлепив сухие губы, ответил я, а про себя подумал: «Зашибись картоха с салом».
Дмитрий Парсиев, Тимофей Кулабухов
Адвокат вольного города.3
Глава 1
Хорошо, когда дома ждут. Хуже, когда поджидают.
Такие похожие слова и такие разные.
Когда тебя дома подстерегают родственники (а мне кажется это слово наиболее точно передаёт ситуацию), которые знают тебя, хотя ты не знаешь их, то это совсем не здорово.
Ещё более «не здорово» то, что у них наготове какие-то обоснованные с их точки зрения претензии ко мне, тем более материальные и что совсем пугает, так это их размер.
— Сколько, ты говоришь? — голос предательски дрогнул.
— Один миллион двести двадцать три тысячи, — повторил отец.
— И в какой момент я так крупно задолжал, стесняюсь спросить?
В комнате висела какая-то настороженная тишина. Все прочие: одна девушка-подросток, две девушки постарше, полноватый мужчина, женщина, единственная из всех смотревшая на меня с любовью и двое разных, но в то же время неуловимо
— Когда родился в клане Филиновых, — сурово нахмурившись, вкладывая нотки важности в каждое слово, ответил отец. — Когда в день своего восемнадцатилетия, предварительно испив сидра и дыша на меня перегаром, пришёл за семейным перстнем… и получил его!
Отец всё это время сидел на диване возле журнального столика. После этих слов он развернул правую руку ладонью вверх и постучал своим перстнем о деревянную поверхность журнального столика.
Родовым перстнем патриарха…
— Субсидиарная ответственность члена клана по долгам клана, а если точнее, патриарха клана? — предположил я.
— Браво, значит, пару лекций по гражданскому праву ты не пропустил, — кивнул отец. — Да, всё верно, классическое право «патерфамилиа».
— И все же было бы не кисло получить какие-то пояснения.
— Тебе не надо об этом знать. Но нам всем вместе надо подумать над планом «А», это погашение долга. И планом «Б», тем, что мы остаёмся в Кустовом жить.
— Нет, стоп. Что значит — не надо?
Я встал, скрестив руки на груди и прямо уставился на отца, который тоже встал и хмуро, как пожилой бык, растоптавший на своём веку десяток тореадоров, смотрел на очередного.
— Вы припёрлись в мой город, в мою квартиру, которая, кстати, не моя. Откуда вы вообще знали, где я живу?
— Филипп сказал, конечно. А Иона дала ключ, консьерж пропустил, мы вежливо всё объяснили, — вклинилась в разговор мать. — Ты же должен был получить телеграмму!
Ах да, комплект ключей у Ионы…
— Допустим, — кивнул я. — Вы буквально врываетесь в мою жизнь, как тайфун, и я слышу — «тебе не надо это знать». Очень даже надо. Я прямо-таки требую объяснений.
— Ты же помнишь тот наш разговор накануне отъезда в Кустовой? — не переставая хмуриться, мрачно выдал отец.
Я промолчал.
Подловил. Прежний Аркадий, может и помнил, а вот мне такая деталь не известна.
Убедившись, что я молчу, отец понемногу увеличил нажим.
— Ты должен был создать в Кустовом запасную базу для семьи, чтобы если у нас возникнут проблемы, мы могли в любой момент к тебе нагрянуть. Поэтому все твои претензии по поводу нашего вынужденного приезда, а мы, уж поверь, и сами не рады — отметаются…
Я всё ещё молчал, не знаю, что тут сказать.
— А что касается случившегося… Это секрет, который остаётся в пределах семьи.
При этих словах девушка-подросток поёжилась, видимо слова предназначались для неё.
— Наш клан ещё до твоего отъезда взялся за дело графа Дмитрия Федоровича Медведева, на минуточку, начальника службы имперской безопасности. Имущественный спор с одним из номинальных бенефициаров князя Льва Мышкина. Спор о землях размером почти с волость. В этом споре ставки были очень высоки, и мы со своей стороны даже давали личные гарантии, в том числе, поручительство за успех.