"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
— Пили? — бесцеремонно спросил его.
— Всего-то пять чарок, для настроения!
— Как похмелье?
— Какая разница, Ваше благородие? Как всегда, ничего особенного! Так что, получается, я — жертва коварных мошенниц?
— Я такого не говорил, голубчик. Мошенничество — это присвоение имущества, денег или ценностей путём обмана или злоупотребления доверием. А вы, Виктор? Сели бухать с молодыми девками, засмотрелись в их декольте, хвост распустили. Сами рассказали, что у вас есть макры, никто не пытал? Водку насильно не вливал? Похмелье обычное,
— Откуда, я ж доме ещё не был.
— Ну и славно. И в следующий раз после охоты идите к скупщику или сразу домой.
— А как же стресс снять? Жена дома не даст выпить.
— Виктор, я специалист по законам, а не стрессу и горячительному. В частном доме живёте?
— Ну да. В Степном Посаде.
— Постройте себе баню и спрячьте там водки на случай возвращения с охоты. После охоты идите в баню. Заодно помоетесь. Всё. С вас десять рублей.
Проводил расстроенного охотника, запер за ним дверь, поставил табличку «закрыто». В этот раз у меня были спички и лампу я сумел разжечь, после чего зашторил тотальные, хотя и слегка пыльные шторы, чтобы свет не был виден с улицы.
На чем я остановился? Ах да. Мой текущий уровень всего первый. Я ничего не знаю про уровни, местное колдовство, Изнанку, зато представляю, как работает прокачка.
Зашёл в подсобку, сел на стул, поставил лампу на стеллаж.
Иллюзия.
У меня опять получилось создать пса, рыжего ирландского сеттера, который стоял посреди подсобки, как совершенно чужеродный элемент. По здравому рассуждению, собака у меня получилась от стресса, сейчас закрепилась, как модель для повторения. Но, наверняка я могу и что-то другое.
На пробу просунул руку внутрь иллюзии, в результате чего она очень скоро исчезла.
Пробую что-то другое. Ангелину?
Глава 9
Иллюзия.
Хм. Ничего не вышло. Наверное, так нельзя или я знаю её внешность недостаточно хорошо. А если так.
Иллюзия.
На меня смотрел я сам. Неужели у меня такая морда, совершенно не внушающая доверия? Синяки почти сошли, хоть это радует.
Засёк по часам. Если иллюзию не трогать, она держится минуту и двадцать две секунды. Мне кажется, что я слегка устал, но как только исчезла эта, представил себе мой офисный стол, активировал иллюзию и образ стола возник в подсобке.
А можно две иллюзии сразу?
Попробовал, но добился только того, что исчезла первая, вторая не появилась. Капризная штука!
Виски ломило, я одну за одной создавал и создавал иллюзии, засекал, давал им возможность истаивать и
В какой-то момент я провалился в сон, в котором бродил во мраке. Как это ни странно, я понимал, что нахожусь во сне и это напоминало мне встречу с предком — Филином, за тем очень важным исключением, что вредная птица в этот раз не соизволила появиться.
Утром умылся, поставил табличку с сообщением, что адвокат ушёл в суд и, действительно, пошёл в центральный суд, где забурился в первое попавшееся заседание. Экспресс-исследование местного правосудия продолжилось.
Студенты, закончившие ВУЗы, не могут получить опыт, потому что для этого нужна работа. Не могут найти работу, потому что для этого нужен реальный опыт. Порочный круг. Мне не нужна работа, грубо говоря, я сам себе работа, а опыт в местном правосудии… Да вот же он, приходи и приобщайся. Есть и иная, не менее важная, причина. Моя морда должна быть знакома как работникам аппаратов судов, так и судьям. Нужно примелькаться ещё до того, как случится серьёзная «драка».
Судья Бабаев, своими манерами напоминающий старого учителя, поднял со скамьи подсудимых третьего обвиняемого.
— Сашенька, Саша, Сашок. Помнишь меня? — судья посмотрел поверх очков и устало вздохнул. — Лешенька, что ты садишься? Я разрешал садиться? Стой теперь, Вас же судят. Насидишься ещё.
Второй обвиняемый действительно, пользуясь тем, что внимание переключилось на другого — пытался, как ему казалось, незаметно, сесть. Первый вообще не шевелился и казалось, одеревенел. Все трое обвиняемых были как на подбор, ровно восемнадцати лет от роду, то есть достигли местного совершеннолетия. Судили их за кражу со взломом.
— Так вот, Сашенька. Я тебя, когда первый раз судил, решил, ну четырнадцать, ну оступился, ну украл часы у господина хорошего. Я тебе дал год условно. Отпустили мы тебя практически. Потом в шестнадцать поймали за кражу коня. Конокрадство случайным точно не бывает. Коллега мой судил, буквально в соседнем зале.
Судья в большей степени говорил с самим собой, но послушать было крайне любопытно. Тот, к кому он обращался, был круглощёким, голубоглазым румяным парнем и выглядел, как невинный школьник, которого в суд притащили по ошибке. В кристально чистых глазах застыла оскорблённая честность и стыдливая слезинка.
— Анатолий тоже тебе условно дал. И вот, недавно, мы тебя в третий раз судили. Снова за кражу. Не стали на время судебного процесса в клетку закрывать, от мамки твоей отнимать. И вот ты, находясь под домашним арестом, вместе с этими двумя… Ну ладно они, Саша, олухи деревенские… Вы втроём лавку Жубровского вынесли. Саша, скажи честно, ты дебил? Ну ты же не первый раз тут?! Ты же знал, что будет, что поймают, ну не настолько ты ловок, понимал, что посадят, что в четвёртый раз условный срок не дают? Саша, ну етить твою мать… Простите, вырвалось.