"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26

Ролдугина Софья Валерьевна

— Эй! — крикнули с дороги. — Иди сюда!

Кричал Амбал. Он стоял на краю дороги. Используя свои огромные ладони вместо рупора, он прокричал:

— Иди быстрее, а то надышишься!

Да, хорошая идея. Надо валить от сюда. Голова начала кружиться, затылок уже ныл. Сейчас бы таблеточку анальгина.

Встав на ноги, я сразу ощутил болтанку. Даже здесь, в горячих кишках, среди утрамбованных фекалий служивших мне источником энергии, мне стало дурновато. Нужно торопиться. Срочно! В таком состоянии можно утратить

связь с сознанием Инги.

Я быстро пошуршал к дороге. Ноги заплетались, цеплялись за траву. Меня повело в сторону, и я уже был готов рухнуть в траву, но вовремя подставил меч. Лезвие вонзилось в землю. Я замер, оперевшись о меч как о трость. Мне хотелось дышать. Хотелось вдыхать воздух, свежий, без вязких примесей гноя. Хотелось втянуть в себя весь кислород, который только можно собрать на этой чёртовой планете!

Я делаю вдох, и тошнота подваливает к горлу. Я падаю на колени. Меня рвёт. Моя потная ладонь с легкостью выскальзывает из рукояти меча. Я вытираю пальцами свой рот, размазывая по лицу липкие комочки еды и внутренности слепня, оставшиеся на моей щеке.

— Иди к нам! — доносится до меня эхом крик Амбала.

Да, хорошая идея! Только нужно обо что-то упереться. Я подношу ладонь к сухой ладони меча, пытаюсь за неё схватить, но эта дрянь ускользает. Начинает вращаться! Теперь их две!

— Быстрее! Вставай! — продолжают кричать с дороги.

Да-да! Иду, мама… сейчас… ещё пять минут, и буду вставать в школу…

Веки быстро отяжелели. У меня хватает сил хлопнуть ими пару раз и всё… Больше они не открываются… Как же здесь тепло и уютно… Еще пять минут и я встану…

Мама, бля… я прошу… всего… пять… минут…

У меня приход…

И в подтверждение моим словам сознание пытается ускользнуть. Подло так, оставив меня на кровати в гордом одиночестве. Так просто не увильнёшь, сучка драная! От меня никуда не денешься! Я крепко схватился за образ поля, дороги и пары фигур, наблюдающих за моими беспомощными попытками встать на ноги. Сейчас, я встану… Сознание дёрнулось в сторону, чуть не выбив меня из седла. Затем еще раз. Но я уверенно сидел на коленях, держась за тугую верёвку, на конце которой вспыхивали, а затем поочерёдно затухали мириады солнечных лучей. Стало вдруг холодно. И очень жарко.

Это точно приход.

— Эй! — мужской голос ворвался в мой мозг. — Слышишь меня?

А потом этот же мужской голос у кого-то спрашивает:

— Она не повредила разум?

— Будем надеяться, что с ней всё в порядке, — ответил знакомый голос.

Успокойтесь, со мной всё заебись. Я пробую открыть глаза. Чуть разомкнув веки, яркий свет тут же ослепляет мой пробуждающийся разум. Становиться больно, но приходит понятие: если больно — значит живой.

— Инга, ты меня слышишь?

— Слышу, — хриплым голосом успокаиваю мужчину.

— На вот, выпей.

К моим губам

прильнула прохладная кружка, а затем холодная струйка воды, чуть смочив мои губы, хлынула в глотку.

Я чуть не подавился. Закашлял, забрызгав себе лицо и руки спасителя.

— Давай еще раз, малыми глотками.

Холодная вода скользнула по языку и смягчила пересохшее горло. Еще глоток. Какая вкусная! Я выхватываю кружку из мужских рук и осушаю её до последней капли. Тонкие струйки текут с уголков моих губ, струятся по шее и впитываются в грязную повязку, что опоясывает мою грудь.

— Еще! — прошу я.

— Как ты себя чувствуешь?

Открыв глаза, я вижу Эдгарса, сидящего возле моей кровати.

— Могло быть и лучше, — говорю я, — если бы знала: где я, и что со мной произошло.

— Ты находишься в доме «Кожагонов». В кровати Севастьяна. По личному распоряжению Бориса тебя поселили в его комнату. Уж не знаю, за какие такие заслуги, но мне бы очень хотелось это узнать.

— Я…

— И мне очень хочется узнать, куда ты пропадала? Мы же договаривались, что утром я тебя встречу, и познакомлю…

— Эдгарс, — сказал мужской голос. — Как видишь, судьба свела нас, но познакомиться так и не представила возможность.

Подушка очень мягкая, и я без труда поворачиваю голову на голос и вижу в ногах кровати внушительный мужской силуэт. Я сразу догадался, кто там стоит, но прищурился и разглядел Бориса воочию.

Сложив руки на груди, Борис говорит:

— Значит, тебя зовут Инга.

Я кивнул.

— А меня, как ты уже догадалась, Борис.

Я оторвал руку от кровати. Сжал ладонь кулак, а большой палец оттопырил, показав, что я рад знакомству.

Лёжа в уютной кровати, валяясь по центру огромной комнаты, чьи стены отделаны дорогим деревом, а середина потолка украшена люстрой, собранной из рогов животных, я спросил:

— Что произошло со мной?

— Ты надышалась едким дымом, — ответил Борис. — Он несёт смерть не закалённому организму.

— Не закалённому?

— Помнишь запах в бараках? Так мы закаливаем наш организм. Болезненный процесс, но спустя тридцать ночей твой организм адаптируется, выработав иммунитет к смертельному газу.

— Вы спасли меня. Почему?

Борис кинул взгляд на Эдгарса, ищущего ответа в его глазах.

— А почему мы должны были бросить тебя? — спросил Борис, переведя взгляд на меня. — Такой талант терять нельзя!

— Я свободна?

— Эдгарс, — уважительно обратился Борис к старичку, — я попрошу тебя оставить нас наедине.

Морщинистое лицо старика заметно исказилось гримасой непонимания. Но он быстро для себя решил, что спорить тут не о чем. Не обронив ни слова, он встал со стула и двинул в конец комнаты. Только уже там, открыв дверь, он обернулся и сказал, глядя в спину Борису: