"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Но это же и здорово!
— Смейся! — кричу ему я в лицо. — Смейся!
Он чуть приоткрывает рот, и в тот же миг я закрываю узкую щёлку между губами лезвием меча, и давлю, но несильно. Сейчас он похож на собаку с палкой во рту, только вместо слюней — течёт кровь.
Нижняя челюсть повисла, показался язык. Вот он, розовый, толстый как подушка. Блондин затрясся. То ли от боли, то ли от шока, а может и от злости. Мне похуй! Мы продолжаем.
Я вытаскиваю лезвие и плоской стороной прижимаю к подбородку блондина. Затем кончиками пальцев хватаю его язык и тяну на себя. Он упругий, скользкий.
По моим ладоням ударил фонтан крови. Горячей и липкой. Тепло ощущалось на коленях, на животе и груди. Когда я подношу руку к своим глазам, я улыбаюсь. Улыбаюсь, рассматривая отрубленный язык на моей ладони.
— Нам пора уходить! — говорят крысы.
— Я сделал только пол дела.
— Оставь его, он и так умрёт!
— В том то и дело, что он и так умрёт, — говорю я. — Хуже ему не будет.
Язык я кладу на пол, рядом с мечом.
Ноги, руки, тело, и голова блондина трясутся. С подбородка на грудь течёт кровь, образуя багровые подтёки по виду напоминающие разрастающуюся ржавчину из-под головки стального болта, что торчит из листа металла на северной стороне. Прошёл дождь — пятно вздулось. Снег растаял — пятно пошло вниз к земле, туда, куда его зовёт сила тяжести.
Дождь.
Снег.
Металла больше нет.
С подбородка капает на пол.
Я перешагиваю через ноги блондина. Сажусь на корточки. Обеими руками хватая его трясущуюся голову как футбольный мяч. Держу крепко. И свои большие пальцы вставляю ему в глазницы. Вначале его голова затряслась еще сильнее. Он даже схватил меня за руки, но в его ладонях сил не хватило бы даже для драки с младенцем. Чем глубже я погружал пальцы, тем меньше он трясся.
Еще глубже.
Еще.
Я ощущал его круглые глаза, словно ладонь погрузил в банку с орбизами. Влажные и тугие. Я надавил еще, погрузив пальцы глубже.
Еще глубже.
Еще.
Оба глаза вывалились наружу, повиснув на узловатых нервах. Я схватил их пальцами и резко дёрнул.
Теперь на полу, возле меча и языка, лежали два глаза.
— Нам срочно надо уходить! — говорят крысы.
— Я почти закончил. Осталось последнее.
Осталось совсем чуть-чуть. И только тогда я смогу выдохнуть. Смогу принять миллионы мыслей, что так долго и упорно обвивают пороги у входа в мой мозг. Потерпите, гнев скоро уйдёт.
Я поднял с пола меч. Взял блондина за ногу, и потопал на цент комнаты. Волочу за собой беднягу, рисуя на досках его волосами жирную полосу крови. Как кисточкой. Он тяжёлый, но держа его за щиколотку, я продолжаю идти вперёд.
На центре я отпускаю его ногу. Он лежит на спине. Живой. Еще живой…
Уперев кончик меча ему в пупок, я вначале надавливаю, погружая лезвие в брюхо, и только потом рублю в бок.
Блондин снова затрясся. Его руки и ноги бесцельно елозят по полу, словно от этого ему станет легче.
Нет не станет! Хоть ногтями пол скреби, всё равно легче не станет!
Засунув свою ладонь в образовавшееся отверстие, я нащупываю горячие кишки и вынимаю их наружу. Показался розовый канат, переплетённый синими венами. Кишки горячие. Тяжёлые. Как дюжина сосисок.
Я ухожу за языком и глазами.
Возвращаюсь.
Сажусь на корточки.
Я еще не успел высунуть окровавленную ладонь из живота блондина, а волна наслаждения уже начала меня накрывать. Захлестнула так, что у меня затряслись колени. Вместо привычного стояка между ног я ощутил горячую влагу. Обжигающая волна удовольствия двинула к моему животу. Набухли соски. Одной ладонью я сжал свою грудь, а другую — запустил между ног.
О да… пиздец… да-да… Вот так… хорошо… как необычно…
— Нам пора уходить! — пищат крысы в моей голове.
— Да-да…
Такой экстаз я испытал в первый раз! И зачем бабам нужны мужики?
Я опускаю глаза. Грудь блондина не вздымается и не опускается. Он не шевелиться. Руки и ноги застыли в неестественной позе для сна. Он умер. Скорее всего, от потери крови. Да. Я здесь не причём.
— Идём! — кричат крысы.
— Иду!
Моя голова чуть не лопнула от потока мыслей, пытавшихся вытащить меня из этой темницы. Я подбегаю к двери, уже хочу дернуть за ручку, но замираю. Посмотрев на себя, понимаю, что в таком виде идти будет глупо. Босой, голый. Но зато с мечом в руке!
Я осмотрелся. Быстро пробежал вдоль стены из шкафов. Открыл все дверцы, заглянул в каждую полку, но ничего не нашёл! Лишь спальное бельё да подушки. Ну и блядство!
Оставляя за собой ворохи шмотья, я вернулся к столу. Внимательно осмотрел стул. Ничего не поделаешь, бери то, что дают!
Вещи блондинка хоть и были мне велики, но выбора у меня не было. Штаны оказались в самый раз. Почти. Я подвернул штанины и стало заебись. Рубаха была велика на столько, что одна из грудей вывалилась наружу через треугольный вырез на шее. Не беда. Взяв из шкафа белую наволочку, я отрезал от неё широкий кусок и опоясал грудь, сделав что-то типа лифчика. Можно было еще что-нибудь придумать, но меня постоянно подгоняли крысы. Кожаные ботинки тоже велики, но отрезав еще пару кусков от простыни, я сделал себе портянки.
Теперь всё супер! Вещи сидели как влитые. Надев ремень с ножнами, взяв в руку меч, я подошёл к двери и дёрнул ручку.
Свежий воздух ворвался в комнату, потеребив пламя факелов и свечей. Там, за дверьми, оказался туннель, наполненный густой темнотой, сквозь которую я не мог разглядеть ладонь на вытянутой руке. Кромешная тьма. Чёрная дыра. Космическая бесконечность!
— Возьми со стены факел и иди вперёд, — говорит крыса.
Держа в одной руке меч, а в другой факел, я переступил порог, нырнув с головой в темноту.
Глава 6
Как же здесь влажно. Тепло и сыро, как в кишках, только с одним отличием — здесь, в густой тьме туннеля, я не ощущал под ногами дерьмо.
Окружённый шаром света, я и мои новые друзья, двигались в глубь. Мои руки жёлтого цвета. Стены, выложенные из булыжников различных размеров, тоже жёлтого цвета. Две крысы, бегущие впереди меня — жёлтые. Огонь, что жрёт факел, движется волнами, создавая эффект мерцания. Словно кадры бегут перед глазами с секундным прерыванием. Сколько еще метров плёнки мне придётся пройти, чтобы увидеть свет в конце туннеля?